6 декада 5 Безымянного года
Время знойного полдня
11 день 3 трэйда
Шио
«Красотку Лу» сгубили туман и пьяный шкипер, загнавший несчастную на рифы. Этот скот, наверное, умер прежде, чем понял, что же, собственно говоря, произошло. Знать бы наперёд, Шио собственными руками придушил бы подонка. Да только поздно вздыхать, надо выбираться из этой западни.
Проклятье, но как же хорошо всё начиналось! Пятый рейс, ветер попутный, море спокойное, охрана на том берегу знакомая и давно прикормленная. Во всяком случае, «добродетельнейший» Маркус Сваарне уверял, будто охрана получает достаточно, чтобы страшными тёмными ночами спать, а не совать свой нос в опасные для жизни, чужие дела. Маркусу Шио верил. Ну, ровно настолько, насколько один разбойник и контрабандист, способен верить другому, – что поделаешь, издержки профессии.
Неприятности начались, когда «Красотка», обменяв груз на деньги, вышла в море. Вышла лишь для того, чтобы напороться на усиленный патруль береговой стражи. Королевские псы, встрече обрадовались и весело помчались наперерез, дабы заключить неудачливых контрабандистов в свои крепкие, но отнюдь не дружеские, объятья.
Тщетно «Красотка» пыталась оторваться от погони, в море она живо оставила бы всех «водяных собак» далеко позади, но в узком проливе, где рифов больше, чем свободной воды, шансов у неё не было. А тут ещё туман опустился, словно желая продлить игру в прятки. Будто бы они ещё не наигрались! Эх, был бы Сардок–Ловкач трезв, уж он сумел бы воспользоваться туманом и вывести «Красотку» в море перед самым собачьим носом. А он надрался и вместо фарватера вывел несчастный корабль прямиком на рифы. Скрежет – стон гибнущей «Красотки», – верно, и в королевском дворце услыхали, даром, что от берега до столицы дней за десять добраться можно.
Судно дрожало, трещало и медленно оседало, наполняясь горькой морской водой. Команда, вместо того, чтобы спасаться, устроила настоящее сражение у капитанской каюты, дураки даже на пороге гибели, жаждали завладеть чужим золотом. А вот Шио, дураком никогда не был, он сразу понял, что здесь все кончено, и, оставив «Красотку» медленно агонизировать на прибрежных скалах, прыгнул за борт. А потом из-за всех сил пытался выплыть. Холодная вода забавлялась с пловцом, точно кошка с мышью, – то подбрасывала вверх, то швыряла в стороны, то вообще пыталась утянуть на дно. Но Шио упрямо грёб вперёд.
Проклятье, в этом тумане он даже приблизительно не представлял, в какой стороне находится суша, но стоически продолжал плыть в выбранном направлении. И море, сжалившись, выбросило надоевшую игрушку на берег.
– Слава тебе, о Великий! – искренне поблагодарил Шио, ощутив под ногами твёрдую землю. – И спасибо. В ближайшем же монастыре свечку поставлю. На этот раз точно! И за прошлый тоже!
Великий, как всегда, ничего не ответил. Но Шио поклялся, на сей раз сдержать обещание. Кто знает, может сегодняшняя неудача – признак гнева Великого, а с богами шутки плохи. Это хорошо ещё, что берег оказался рядом, а если бы «Красотка» тонула где–нибудь в центре залива, или Шио поплыл бы в другую сторону, или на стражу напоролся? Нет, с богами поаккуратнее надо: коли уж пообещал что-то – непременно сделай. Или лучше вообще ничего не обещай!