Дверь магазина громко хлопнула, закрывшись за моей спиной. Прохладный воздух с каждым вдохом раздувал «меха» моих легких с такой силой, что те упирались в ребра. Я зажал рот, чтобы заглушить шум сбившегося дыхания и почувствовал что лицо мокрое от пота. Последний рывок забрал остатки моих сил и я с опаской обернулся на дверь.
Пыль застыла на стекле грязными разводами и почти не позволяла разглядеть происходящее снаружи. Я посмотрел на солнце, но вместо него над крышами безликих хрущевок тускло светило нечто невразумительное. Тем кто остался снаружи уже все равно, а вот мне так ничего не видно. Я приложил ладонь к стеклу и стер пыль впуская в комнату апрельский солнечный свет, а затем повернул ручку двери и замок заблокировал ее.
– Так-то лучше! – сказал я отряхивая руки от пыли.
В этот момент с улицы донесся шум, больше всего похожий на хрип безнадежно больного человека. Вслед за звуком в окне показалась рука этого бедолаги. Серая кожа на ней была покрыта мелкими царапинами, а под ногтями застряло, не меньше килограммы грязи. За первой рукой показалась вторая, потом третья, четвертая, пятая… Наконец, следом за бледными конечностями в окне появились их владельцы.
Они могли бы напоминать людей, хрипящих пересохшими глотками, после долгого путешествия по пустыне, если бы не глаза. Зрачки этих безумцев, как будто подернулись дымкой. Эти глаза просто не могли принадлежать живым людям.
Волосы на их головах слиплись от грязи и торчали в разные стороны, как пучки старой соломы, а кожа на лицах и кистях рук была бледной и казалась грубой, словно лист старого пергамента. Но вопреки всем законам физики, химии, логики и самой жизни, погибшие люди вышагивали по тротуарам, словно позабыв, что они умерли. За мутным бельмом глаз зрачки то замирали в одной точке, то вдруг резко бросались в сторону, бегло рассматривая мир перед собой в поисках жертвы. Все чего теперь хотелось этим ожившим монстрам, это наполнить свои желудки теплым человеческим мясом. И сейчас я остался самой доступной целью в округе для их пропитания.
Сзади на странную компанию со всех сторон напирали другие мертвенно-бледные люди. Те из них, кто дотягивались до двери, скребли по стеклу скрюченными пальцами. Не чувствуя боли, они ломали о его поверхность ногти и напирали телами на дверь. Мое убежище так долго не выдержит. Послышался легкий хруст и стекло покрылось сетью мелких трещин. Дешевый стеклопакет под весом гниющих тел прогнулся внутрь, а из глоток зомби вырывалось уже нечто похожее на рычание. Их слишком много!
За две недели до этого.
Надсадно верещала сирена на крыше «Газели» скорой помощи. За стеклом проносились вечерние улицы Новосибирска. Мы возвращались с места ДТП и я, ощутив усталость в теле, опустился на сиденье. Передо мной на носилках с иглой капельницы в правой руке, лежал мужчина, покрытый свежей кровью. Сбитый пешеход скончался на месте, но водителя мы еще могли попытаться спасти. Именно поэтому сейчас машина скорой помощи надрывалась звуками сирены. Старенькая «Газель» неслась так быстро, насколько это было возможно на переполненных улицах крупного города. Однако несколько секунд назад, так и не ответив на все принятые нами попытки его реанимировать, сердце бедолаги на носилках остановилось.