Чёрт! Чёрт! Черт!
Я ведь прекрасно знаю, что нельзя опаздывать, тем более на первое собеседование! Тем более на работу, которая тебе нужна больше жизни! Потому что от неё у тебя и так зависит вся твоя жизнь!
Стою на охране в ожидании пропуска в этот роскошный бизнес-центр и нервно поглядывая на часы: осталось всего три минуты!
Чуть ли не силой выхватываю у девушки на ресепшен свой пластиковый пропуск и со всех ног несусь через турникеты к лифтам: их так много, что можно запутаться.
Мне нужен тридцать третий этаж: это единственное, что я запомнила, и когда вижу на табло заветную цифру, врываюсь, как на баррикады, в открывающиеся двери, путаясь в своих каблуках.
И кто их только придумал?!
Какой-то садист, чтобы издеваться над бедными женщинами? Наверняка мужчина-садист!
Каблук застревает в щели между дверями, и я со всей дури лечу вперёд, судорожно пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь…
И по закону подлости этим чем-нибудь оказывается какой-то мужчина, успевший зайти в лифт раньше меня. Я вцепляюсь в лацкан его пиджака, словно он – спасительная соломинка, способная удержать меня на плаву.
Моё лицо буквально впечатывается во что-то твёрдое, но при этом мягкое. Упругое…
Меня обдаёт ароматом дорогой древесины и табачных листьев…
До меня доходит, что я стою на коленях, ухватившись в пиджак какого-то мужчины и прижавшись лицом к его животу!
Какой позор!
А лифт стремительно продолжает нести нас на вершину мира.
– Простите, пожалуйста, – наконец-то выдавливаю я из себя и пытаюсь подняться. Но мне не на что опереться в этом дурацком лифте, и я снова вынуждена цепляться за этот спасительный пиджак.
Всё ещё не решаясь поднять взгляд на его обладателя.
– Вы в порядке? – слышу я рядом мужской голос, и чьи-то сильные заботливые руки буквально подхватывают меня, как пушинку, и ставят на мои нетвёрдые ноги.
Итак. Их двое. Я стою, как провинившаяся школьница, перед обладателем дорогого пиджака, упругого торса и, как выяснилось, стального взгляда.
А рядом с ним стоит ещё один мужчина, который как раз и помог мне подняться.
Остались же ещё джентльмены на белом свете!
– Ничего страшного, – насмешливо скривив свои изогнутые губы отвечает мне моя «подушка безопасности». – Главное, чтобы вы ничего не расшибли.
– Спасибо, не расшибла, – отвечаю я, не отводя от него взгляда. – Вы очень мягкий, – добавляю я, и слышу, как рядом хмыкает его спутник, а у самого мужчины от удивления ползёт наверх одна бровь.
Чёрная смоляная бровь. Как и вся его шевелюра. Которая контрастирует с серыми глазами. Как предгрозовое вечернее небо.
– В этом меня пока ещё никто не упрекал, – медленно растягивая слова, произносит он низким, чуть хрипловатым голосом, от которого у меня всё сжимается внутри. И бегут мурашки по спине.
И я даже не знаю, чего мне больше всего хочется сейчас: снова ответить что-то дерзкое этому наглецу, даже не удосужившемуся помочь девушке подняться, или придвинуться чуть-чуть ближе к нему в этом тесном лифте, чтобы ещё раз почувствовать этот будоражащий аромат дорогого парфюма, власти и чего-то ещё…
Но тут лифт останавливается на тридцать третьем этаже, как мне и было нужно.
Уфф! Успела! Ровно девять ноль-ноль!
И я вырываюсь на свободу, даже не оглядываясь. Ещё чего не хватало: перед такой важной встречей думать о каком-то там грубияне из лифта!