Вороны вещают о смерти
Глава 1. Дурной знак
Вороны взметнулись с осиновых ветвей, будто их что-то спугнуло, и закружили над селом черной бесформенной тучей. Их хриплое карканье разнеслось по округе, заставив сельчан отвлечься от дел и запрокинуть головы. Десятки мрачных лиц следили, как птицы мечутся низко над покрытыми дёрном и камышом крышами.
Дурной знак. Вороны предвещают горе.
– Видели, как они зависли над двором кузнеца? – едва слышно проговорила Беляна.
– Скоро беда в их дом придет, – мрачно подхватила Нежана.
– А может, обойдется?
– Забыла, как несколько седмиц назад вороны точно так же кружили над селом? А потом – помните? – Дара сына своего схоронила. Совсем ещё крохой был. И в конце зимы кружили. Тогда три костра было. – Нежана обвела девушек хмурым взглядом. – Чувствую, скоро снова тризну справлять.
Мы стояли по щиколотку в ледяной воде. Камышовые корзины с бельем ждали на берегу, на камнях – мокрые рубахи. Но неумолкающие крики ворон заставили забыть о стирке.
Погребальные костры в селе горели часто в последнее время. И вот снова черные птицы танцуют в небе, возвещают о новом костре.
– Может, это проклятие? – севшим голосом прошептала Беляна. Ее белое лицо сделалось ещё бледнее от испуга. Широко распахнутыми глазами она следила, как вороны садятся в покрытое сочно-зелеными ростками поле.
– Лихо, – в тон подруге прошептала Нежана. – Все он, как пить дать!
Мы побросали недостиранные рубахи в корзины и уселись вокруг Нежаны на берегу в мягкой молодой траве. Собралось нас четверо: Беляна со светлой как снег кожей и косой почти белых волос, сероглазая Нежана с волосами цвета соломы, хмурая Милана с темными косами, и я. Всем хотелось послушать.
Я вытерла мокрые по локоть руки о подол и спрятала в рукавах, чтобы немного согреть.
– Лихо?
Чуть подавшись вперёд, приглушённым голосом Нежана начала:
– Княжья дружина – помните? – осенью после сбора урожая приезжала к нам за десятиной. Они тогда проехали через Чернолес, хотя все говорят, что нельзя туда ходить. Проехали – и потревожили Лихо. – Девушка обвела всех многозначительным взглядом исподлобья. – Вот он теперь и наводит несчастья на село. А спал бы спокойно, и у нас было бы все хорошо.
Беляна поежилась, обхватила себя руками. Она была чересчур впечатлительной, и Нежана любила иной раз над ней подшутить.
– До прошлой осени люди тоже умирали, – напомнила я, а сама принялась в уме подсчитывать покойников.
– Да, но то были старики в основном. А теперь – и дети, и молодые, все подряд. Точно говорю: это Лихо. Он страданиями людскими питается. А вороны чуют надвигающуюся беду и слетаются со всех окрестных лесов.
– Так может, перестрелять их или потравить? – предложила Милана.
– Это же просто птицы. Вестника не убивают за плохие вести.
– А если б они кружили над твоим домом, Огниша?
Девушки ахнули и уставились на Милану с укором, а я спокойно ответила:
– Кружили уже.
Две зимы назад справляли тризну по отцу. От горя матушка едва не взошла вслед за ним на костер, и с тех пор медленно угасала. Глаза ее потускнели, щеки впали, она редко покидала двор и почти не общалась с сельчанами. Вот и сейчас матушка снова слегла с болезнью.
– Кажется, жена кузнеца – это твоя старшая сестра? – вспомнила Нежана, обратив ко мне встревоженный взор. – Может, стоит сходить к волхву за толкованием знака?