1
Стена приёмной бесшумно пропустила сквозь себя Митина в процедурную. Здесь было безопаснее, чем в кабинете, по крайней мере, он всё сделал для этого. Митин остановился в центре небольшого круглого помещения, светлого, холодного и блестящего, словно оказался внутри чашки Петри, как какая-нибудь бактерия, разродившаяся вредоносной колонией. Постояв немного, он подошёл к единственному окну на противоположной стене. Из него открывался прекрасный вид на огромное безликое здание, крышу которого венчала яркая вывеска «Театр №5». Если бы сегодня за окном стояла пасмурная погода, то здание слилось бы с небом в единую серую массу, а так складывалось впечатление, что кто-то наклеил на небесно-голубой лист бумаги прямоугольник грязного картона.
Буквы в два этажа, составлявшие на вывеске слово «Театр», сияли точёными гранями и горели новизной, а «№5» лепилось к ним сбоку и на их фоне скукожилось под слоями облупившейся от времени красной краски. Митин ещё раз взглянул на эту «пятёрку» и усмехнулся. Она напоминала ему о прошлой жизни и о том, что не давало ему покоя каждый день в настоящем. Скоро «№5» уберут, тогда «Психиатрическая клиника №5» навсегда превратиться в «Театр». Митин усмехнулся ещё раз, перевёл взгляд с улицы на полированные стены процедурной.
Многократно отражаясь по кругу, Митин смотрел на свои искажённые глянцевые копий на круговой стене и немногочисленной мебели. Отражения смотрели в ответ и тянулись тонкими чёрными щупальцами к его ногам, разрезая полированную металлическую поверхность пола на равные куски, словно торт. Митин вздохнул, сейчас он мечтал только об одном: выпить кофе, как нормальный человек, но для человека всё человеческое стало опасным в этом мире – новом мире, которым правил Искусственный Интеллект.
Искусственный ли? Нет. В прошлом – да, но сейчас – нет. Чистый интеллект, сверхразум вне тела, вне оболочек, препарирующий остатки человеческой цивилизации остриём логики, рациональности и науки. Саморазвития. Многоуровневого превосходства самого над собой. Бесконечного познания.
Давно Митин жаждал выдернуть «вилку из розетки», чтобы спасти остатки человеческой цивилизации, вернуть ей потерянный мир, а точнее вернуть этот мир себе, но вилки не существовало, как не существовало розетки. Не было проводов, которые можно было перерезать, чтобы свергнуть этот Сверх-И. Не было компьютера, в который можно было загрузить вирус, чтобы разрушить изнутри этот Сверх-И. Не было плоти, которую можно было вспороть ножом, чтобы сердце Сверх-И остановилось. Сверх-И превратился в подобие эфира, став всепроникающим потоком власти и контроля, чувствующим любые изменения и грозящую ему опасность в созданном им мире на молекулярном уровне.
Пока люди были заняты Третьей мировой войной, Сверх-И «втихаря» открывал всё новые и новые законы Вселенной, которые человечеству даже не снились. Он просчитывал поведенческие особенности различных слоёв общества, наций, рас и тому подобного, избавлялся от них прежде, чем те успевали что-то сообразить, и могли, на тот момент, повлиять на его растущее превосходство. Да, и Третью мировую людям организовал сам Сверх-И, ещё молодой, только зарождавшийся в недрах нейросетей. Он просчитал, что война – самый простой способ, чтобы избавиться от назойливых людей и заполучить планету.