Эльвира сидела в огромном, обитом фиолетовым бархатом кресле и мрачно курила, сбрасывая пепел в камин.
Рядом, на маленьком стеклянном столике, остатки завтрака: чашка недопитого кофе, кусок белого хлеба с сыром.
«Да что там могло случиться у Бертика?» – размышляла Эльвира. Постанывая, она растирала ладонями болезненные икроножные мышцы.
Её младший брат Альберт второй месяц не отвечал на звонки.
Нельзя сказать, что их отношения с братом были настолько близкими, что они созванивались ежедневно, однако пару раз в месяц они интересовались делами друг друга.
В конце февраля у Альберта был день рождения, Эльвире хотелось поздравить его, но трубку опять никто не поднял. Ей не хотелось звонить невестке, чтобы узнать о здоровье брата.
Огонь в камине то разгорался, то вдруг затихал настолько, что оставались только подёрнутые серой плёнкой кучки красного пепла.
Когда-то Эльвира, одно время чрезвычайно увлечённая буддистскими практиками, спросила у тибетского ламы ответ на один интересовавший её вопрос.
– Ответ повсюду. Научись смотреть. Весь окружающий мир пытается тебе ответить, – сказал тогда лама.
За окном дул пронизывающий ветер. На тонкой берёзовой веточке сидел одинокий воробышек. Сильные порывы холодного ветра грозили унести это невесомое создание в небесную круговерть. Однако птичка вцепилась в ветку крохотными коготками, прижала своё тельце вниз, словно придавая себе обтекаемую форму. Когда порыв ветра стих, воробышек спокойно улетел в гнездо под крышей.
«Надо переждать стихию. Надо набраться терпения и всё разрешится. Ну ладно… Через неделю приедет Арина, расспрошу у неё про брата» – подумала Эльвира и допила свой кофе.
Дочь брата, Арина закончила Иркутское медицинское училище. Сейчас она заведовала фельдшерско-акушерским пунктом в одном из пригородных посёлков Иркутска. Пару раз в месяц Арина обязательно навещала свою пожилую тётку.
– Эля, ты завтракала? Я постряпал пиццу! – прозвучал мужской голос от входной двери.
– Клим, принеси кусочек, если нетрудно. Мне не хочется вставать с кресла! – попросила Эльвира Алексеевна своего мужа. Из кухни неслись аппетитные ароматы.
Она с утра делала попытки встать и походить по комнате. Снова нога отекла в районе щиколотки, любое движение причиняло боль. Возраст напоминал о себе периодически, но особенно тяжело приходилось весной. Весеннее обострение хронического артроза – давняя проблема Эльвиры. Клим знал об этом и всю домашнюю работу в это время брал на себя. Если он был дома, что случалось не часто.
Но сейчас он увлеченно стряпал на кухне под любимые им песни Высоцкого: «Лучше гор могут быть только горы, на которых никто не бывал…»
Эльвира всё же заставила себя встать с кресла и направилась в ванную. Приняла тёплый душ, сошла с эмалированного поддона, крепко держась за поручень, заботливо укрепленный сыном Тимофеем. Неторопливо расчесала свои тёмно-каштановые волосы, отметила наметившиеся мешки под глазами.
«Так, так. Что там говорил Валера, знаменитый психолог? Надо убедить свой мозг, что он находится в том возрасте, в котором ты себя ощущаешь. Забудь про паспортные данные, придумай сленг! А главное, почаще улыбайтесь себе!» – вспомнила Эльвира советы своего бывшего коллеги, доктора Хрустина.