Лисса шла по ночному городу. Упругие струи дождя хлестали по лицу, но она не обращала на это никакого внимания, лишь презрительно кривила губы, когда незадачливые прохожие, застигнутые разбушевавшейся стихией врасплох, пробегали мимо, пытаясь сумками прикрыться от ливня. Те, кто совсем отчаялся, искали спасения в небольших ресторанчиках, которые зазывно сверкали неоновой рекламой, предлагая промокшим и озябшим людям тепло, уют и приличный ужин за умеренную плату.
Парень с девчонкой, хохоча и перепрыгивая через лужи, пробежали мимо Лиссы, чуть не вытолкнув ее на проезжую часть, хорошо хоть она вовремя успела отскочить, иначе могла оказаться под колесами автомобилей. Из-за поворота с ревом умирающего динозавра вырулил старенький «шевроле» и, подняв тучи брызг, пронесся мимо, чуть не обдав ее грязью. Погрозив наглецу кулаком с зажатыми в нем сандалиями, Лисса ускорила шаг и, пройдя полквартала, свернула в парк.
Территория парка была огорожена высокой каменной стеной, погруженные во тьму аллеи выглядели пустыми, мрачными и унылыми. Мало кто отважится гулять по узким извилистым дорожкам под проливным дождем, да еще ночью, в практически неосвещенном месте. Неуверенно остановившись у кованых ворот, Лисса оглянулась назад, туда, откуда доносились звуки ночного города.
Может, не стоит так рисковать и лучше вернуться обратно? Там люди, не то что здесь. Хотя нет, вон парочка таких же сумасшедших, как она. Пристроились на лавочке подальше от фонарей и страстно целуются, невзирая на ливень.
Улыбнувшись, Лисса сильнее сжала в руке сандалии и пошла через парк по давно знакомым тропинкам. Оживленные улицы остались позади, и тишина, нарушаемая только шумом дождя в кронах деревьев-исполинов, окутала ее со всех сторон. Дождя и темноты девушка не боялась, а вот непонятный шорох в кустах заставлял то и дело оглядываться и ускорять шаг – ей постоянно слышались чьи-то торопливые шаги.
Опасаясь в темноте порезать ноги об осколки бутылок, Лисса присела на скамейку, чтобы обуться. Она как раз застегивала последний ремешок, когда в поле ее зрения оказались мокрые удивительно чистые мужские туфли и край таких же мокрых, но еще хранящих следы глажки брюк. От страха сердце екнуло и провалилось… Кто сказал: в пятки? Дурак он был или никогда так не боялся. Сердце упало в желудок, вызвав спазм и рвотные позывы.
– Выходите за меня замуж, – прозвучал над ее головой мягкий баритон.
От подобного заявления Лисса чуть не опрокинулась с лавки, носом прямо в эти самые чистые туфли. А может, все-таки рухнуть? Прикинуться, что упала в обморок от столь нелепого предложения? Нет, не вариант. Мало ли что за псих ей встретился? Может, он из той породы насильников, которым нравятся девушки в обмороке. Эх, ведь чуяла же одним местом, что не стоит соваться в парк в такой час, так нет, понесла нелегкая.
– Я не выхожу замуж за черные ботинки, – ляпнула Лисса и тут же прикусила язык. Теперь ее не только изнасилуют, но и убьют самым зверским образом, и начнут ее убиение с отрезания длинного языка, который вечно мелет прежде, чем его хозяйка успеет подумать.
Сверху послышался сдавленный смех, и бархатный голос произнес:
– А за того, кто обут в черные ботинки, пойдете замуж?