⇚ На страницу книги

Читать Зверский детектив. Право хищника - стр. 2

Шрифт
Интервал

– На зверей?! – ужаснулась Лиса. – Что вы такое говорите! На зверей я не нападала. Только на кур.

– Нападают… – сказала курица, путаясь в занавеске.

– А курица что же – не зверь? – изумился Барсук.

– Нет, конечно! Звери – это мы с вами. Лесные, хищные…

– Я не хищный! – возмутился Грач Врач.

– Ну, не важно, – отмахнулась Лиса. – Дикие, в лесу – это звери. По закону Дальнего Леса диким зверям друг друга кушать нельзя. А курица – сельская птица. Она не зверь, а жертва. Хищник имеет право её…

– Но это, – дрожащим голосом сказал Грач, – это же настоящее… зверство! Это обыкновенный… дичизм! Разделение животных на лесных и на сельских! На зверей и на незверей! Так ведь можно договориться до… до чего угодно! Например, что любая птица, не только сельская, – это жертва. И хищник имеет право её… – Грач Врач судорожно сглотнул. – Каждая жизнь бесценна! Куда смотрит полиция?!

Барсукот опустил глаза и принялся внимательно изучать свои когти на правой передней лапе.

– Дичизм не пройдёт, – строго сказал Барсук Старший. – У хищников нет права убивать кур.

– Убивают… – сказала курица и зажмурилась.

– Но в законах Дальнего Леса ничего не сказано о курах, – возразила Лиса.

– Зато о курах сказано в законах села Охотки! – рявкнул Барсук. – Там сказано, что хищение или убийство сельского скота и птицы жителем Дальнего Леса карается растерзанием жителя леса!

– Растерзанием?.. – Лиса побледнела.

– Терзают… – сказала курица.

– … А если власти Дальнего Леса не выдают провинившегося жителя, тогда село высылает в Лес свору псов, – продолжил Барсук. – Большая псовая охота – вот что нам всем угрожает, если мы не выдадим тебя Охоткам, Лиса. Ты это понимаешь? Понимаешь, в каком мы все положении?!

– И вы… меня… что же… отдадите на растерзание? – задрожала Лиса. – Беззащитную пушистую девушку?.. Которая не знала… не ожидала… Которой, между прочим, сотрудник полиции разрешил немножко задушить эту курицу! – Лиса зарыдала.

– Душат кур, душат кур, душат кур… – закудахтала курица.

– Сотрудник полиции? – Барсук нахмурился. – Кого ты имеешь в виду, Лиса?

Барсукот нервно замахал хвостом из стороны в сторону.

– … Курдушат, курдушат, курдушат!..

– У пациентки истерика, – скорбно сообщил Грач Врач.

– Ну так успокойте её, доктор! – сказал Барсук раздражённо.

– Примите, пожалуйста, успокоительное средство. – Грач Врач обиженно порылся в своём саквояже, извлёк из него крупную ягоду боярышника и засунул курице в клюв.

Барсук Старший посмотрел на Лису, потом на Барсукота:

– О каком сотруднике полиции ты сейчас говорила, Лиса?

– Вот об этом. – Лиса всхлипнула и указала на Барсукота. – Он мне разрешил.

– Ты действительно разрешил ей убить курицу, Барсукот? – Барсук Старший от огорчения ссутулился и как будто стал ниже ростом. – Когда ты об этом сказал начальнику охраны Охоток, я подумал, что ты просто защищаешь Лису. А ты… правда?

– Я думал… Я хотел… – Барсукот зажмурился. – Лиса обещала дать свидетельские показания в обмен на право задушить… всего одну… сельскую… курицу… И я подумал, что большого вреда не будет.

– Что-то воздуху мне мало, – сообщила курица и заснула.

– Что ты натворил, Барсукот? – сказал Барсук Старший упавшим голосом. – Одно дело – Лиса по недомыслию, подчиняясь своему зверскому инстинкту, совершила покушение. В этом случае ответственность была бы только на ней. И с Охотками можно было бы как-то договориться… Но совсем другое – если ей позволила совершить преступление Полиция Дальнего Леса, как будто нападать на сельских животных – это для нас нормально. Для всех нас. Теперь Охотки будут считать опасными всех жителей Дальнего Леса. Как ты мог! Ты развязал Большую охоту. Будет зверское кровопролитие. Зверская бойня.