Эта фантастическая история произошла в те далёкие времена, когда твои, дорогой читатель, бабушки и дедушки, а, возможно, страшно сказать, прабабушки и прадедушки были такие же, как ты сейчас. Но мир, в котором жили эти будущие бабушки – прабабушки и дедушки-прадедушки, был совсем другим. В те стародавние времена не было не только интернета, но и компьютеров, мобильных телефонов, машин на улицах ездило очень мало, и о мучающих современного водителя “пробках” никто и не помышлял. Полет на самолёте представлялся целым событием, в другие страны не только не летали и не ездили, но твердо знали, что никогда и не попадут. О погоде и новостях узнавали из висящей на стене радиоточки, а редкие счастливчики – и из огромного телевизора с маленьким экранчиком. Под это сокровище всей семьей выбирали место в комнате и покупали специальную тумбочку.
Дети до поздна могли играть во дворе, прыгали в “классики” и крутили прыгалки (были такие незамысловатые игры). Они и не думали, что их жизнь будет совершенно не понятна их внукам. Так же, как и плохо представляли, да и не особо интересовались, как жили их бабушки и дедушки, а тем более пра- и пра-прабабушки и дедушки.
Но иногда в ту жизнь, которая еще сохранилась в вещицах бабушек-дедушек, можно было заглянуть. Так, чуть-чуть. Краешком глаза. Как это получается, никто пока объяснить не может.
“Ба! Бабушка приехала!” – кричал Адик и несся по длинющему коридору. Звонок ещё продолжал дребезжать, а он уже стоял перед массивной дубовой дверью, пытаясь, стоя на цыпочках, открыть замок (что ему строго-настрого запрещалось делать). Но не для того он бежал, лавируя в полумраке между соседскими кривоногим столом, рассохшимся комодом и велосипедами, рискуя обрушить подвешенные на стенах корыта и стиральные доски, чтобы переминаться с ноги на ногу под дверью и дожидаться, когда подойдёт мама и откроет. Замок щёлкнул, и вот он уже прижался к холодной шубке, которая вместе с бабушкой вплыла в прихожую.
Его бабушка была не просто бабушка. Это была во всех отношениях удивительная бабушка. Разумеется, как все бабушки, она приезжала не с пустыми руками, а привозила баночку варенья, янтарного яблочного или темнобордового вишнёвого, пакетик моченых яблок, благоухающих смородиновым листом, или аккуратно уложенное в коробку из-под конфет рассыпчатое песочное печенье. Все это было невероятно вкусно.
Но главное, почему приезд бабушки вызывал у Адика возбуждение и, можно сказать, ликование, крылось вовсе не в гостинцах. Хотя и их он очень любил и, если б ему позволили, съел бы все сразу. Но самое замечательное (и что Адик вряд ли смог бы объяснить) – с бабушкой в их комнату в коммуналке проникала иная жизнь. Она плохо сочеталась с захламленным полутемным коридором, общей ванной с бурыми стенами и слабой лампочкой под потолком и огромной угольной кучей под балконом во дворе. Рядом с бабушкой Адик всегда ожидал, что произойдет нечто необычное, удивительное и очень красивое.
Бабушка приезжала в шубке и шапочке (никогда в сером платке, как носило большинство женщин), чинно пила чай, варенье клала в розетку (пару ложечек, не больше) и всегда расспрашивала Адика, во что он играет и что читает.
Когда она начинала собираться в обратный путь, Адик больше всего хотел, чтоб она сказала его маме: “Может быть и Адик со мной поедет? И ты отдохнёшь, и он воздухом подышит, в чистом снежке поиграет. Что ему в четырех стенах сидеть?”