Белое пёрышко упало с неба под ноги гуляющей Адель. Она аккуратно подняла его, потом взглянула наверх, но никакой птицы не увидела. Только бескрайнее небо – голубого сияния и чистоты.
– Мама, мама, посмотри, что упало прямо с неба! – девочка торжественно держала в руках перо.
– Тебя ждут радостные известия, – с улыбкой проговорила мама.
– Почему? – удивилась Адель.
– В древности чистое белое перо считалось вестником чего-то хорошего, способного изменить жизнь к лучшему. Для вождей индейских племён перо птицы почиталось оберегом, притягивающим удачу.
– А что такое оберег? – спросила девочка.
– Это вещь, которая приносит счастье, если в неё, конечно, верить всем сердцем.
– А я верю в тебя и папу всем сердцем, значит, Вы мой оберег?
Мама улыбнулась, взяла Адель на руки, крепко прижала к себе и сладко чмокнула в щёчку.
– Мы с папой, моя малышка, всегда будем защищать и радовать тебя, больше, чем тысячи оберегов во всем Мире. А знаешь почему?
– Почему?
– Потому, что мы тебя очень любим. А Любовь – это лучший оберег от всех бед.
С этими словами девочка ещё крепче обняла маму и выпустила пёрышко из рук. Оно легко и мягко стало парить в потоках тёплого воздуха и улетело вдаль.
Там, где живут Любовь и Лад, помощь оберегов не нужна.
Ветер сорвал с ветки дерева ещё один из пожелтевших листочков. Температура воздуха заметно упала. Осень входила в свои права.
Был выходной, но из-за ливня, что грозил облить до нитки, семья проводила время дома. Давид был невероятно огорчён и раздражался. Ему очень хотелось погулять среди жёлтой и красной листвы в парке. Мальчик начал демонстрировать свои капризы, надеясь, что мама и папа тем самым изменят своё решение, и поведут его, наконец, на прогулку, но получил лишь ещё более жёсткий отказ. Родители тоже раздражались от капризов мальчика. Давиду ничего не оставалось, как идти в свою комнату. Проходя мимо зеркала, он взглянул на своё отражение. Кулачки стиснуты от бессилия, губы поджаты от недовольства, в глазах поблёскивали слёзы от обиды. Мальчик решил, что даже зеркало сегодня не в настроении, раз отражает его таким мрачным.
На следующее утро мама разбудила Давида со словами: