Суббота, 1 сентября 2001 года
В принципе профессия редактора отдела писем в женском журнале не относится к числу опасных. Во всяком случае, именно так думала мисс Свити до того осеннего дня, когда получила необычное анонимное письмо. Собственно говоря, автор письма грозился ее убить.
“Вам отвечает мисс Свити” – так называлась одна из самых читаемых рубрик журнала “You and I”[1] – чрезвычайно популярного английского еженедельника. Склонные к суициду девочки-подростки, отчаявшиеся старые девы, обманутые жены, замотанные матери – все они писали мисс Свити. Следует отметить, что ее фотография, помещенная наверху страницы, прямо-таки подталкивала читательниц к откровенности: пухлое, внушающее доверие лицо; собранные в пучок седые волосы, свидетельствующие о немалом жизненном опыте, – навскидку ей можно было дать лет шестьдесят; глаза, глядящие над полукруглыми очками, лучась добротой и здравомыслием. Доходило до того, что иногда даже мужчины осмеливались делиться с ней своими мужскими проблемами.
На самом деле мисс Свити была вовсе не старушка, а молодая тридцатишестилетняя женщина по имени Саманта Фоллоу. Разумеется, читательницам было невдомек, что эта закоренелая противница брака до сих пор живет с бабушкой и к тому же панически боится автомобилей и двухэтажных автобусов, передвигаясь исключительно на метро или на электричке. Кроме того, с апреля по октябрь она за милю обходила городские парки и скверы, потому что на дух не выносила цветов, особенно красных роз. Наконец, она испытывала навязчивый страх перед неизвестностью, что вынуждало ее вести затворнический образ жизни.
* * *
1 сентября 2001 года, в 10 часов 45 минут, как, впрочем, и каждое утро в одно и то же время, Саманта Фоллоу спустилась по трем ступенькам крыльца, чтобы встретить почтальона. Убедившись, что пришел вернувшийся из отпуска знакомый почтальон, она вздохнула с облегчением. Это был седовласый и молчаливый старик с внушительным пивным пузом – результат ежедневно поглощаемых двух упаковок “Карлсберга”.
На прошлой неделе его заменял красавчик студент с зелеными глазами, опушенными длинными, как у женщины, ресницами. На протяжении шести дней Саманта безуспешно боролась с краской, заливавшей ее щеки всякий раз, когда он протягивал ей почту. Отвратительные пунцовые пятна вспыхивали на скулах, расползались к вискам и постепенно захватывали все лицо, включая лоб и подбородок.
Саманта Фоллоу с детства страдала эрейтофобией – в присутствии посторонних краснела, в буквальном смысле слова, до ушей. В подростковом возрасте болезнь усилилась. Когда ей было пятнадцать лет, одного взгляда, брошенного на нее мужчиной, женщиной, ровесником или ребенком, хватало, чтобы ее лицо превратилось в пылающий костер.
Повзрослев, она получила передышку в виде некоторой ремиссии. Отныне она багровела только в присутствии мужчин. Не в силах справиться с этим недостатком, она за неимением лучшего попыталась хотя бы классифицировать его проявления, разработав своего рода шкалу.
Первая стадия выражалась в легком румянце на щеках, исчезавшем довольно быстро. Обычно подобную реакцию вызывали у нее взоры блондинов или шатенов. Впрочем, карие и черные глаза действовали на нее точно так же.