Маленький Ктулху шлёпает по стене щупальцем.
– А я в погребе рос. Нелегально.
– Это грустно.
– Вон там, – указывает Ненетль. – На что похоже?
– НА КУЧУ СНЕГА?
– На буй, – кивает Гю. – Скорее всего.
Снаружи и правда паршиво. Снега скопилось порядком, так что они с Ненетль сразу топнут по грудь. Маленький Ктулху летит выше, поджав щупальца, а ТЭК в иллюминаторе машет им всем рукавом. Ни звёзд, ни Сатурна отсюда уже не видно.
Аварийный гидроакустический буй сгнил и промёрз одновременно. Металлические конструкции стали хрупкими, как стекло, плоть покрылась сизыми пятнами. Ненетль морщится, смахивая снег:
– Ай-й-й, mierda3.
– Все такими будем, – смеётся Гю.
Он взбирается на платформу поплавка, чтобы добраться до торчащих, как ножи, антенн. Ладони погружаются в мягкую, прелую, трупно-скользкую массу. Минус двести не проблема, плоть не замерзает и при абсолютном нуле. Тем более что наверху ещё теплится РИТЭГ и шумит, работая, биомодуль – стандартная пара для экстремальных условий. Гю выпускает из ладоней сотни тонких жгутиков, налаживая связь.
«Слышишь меня?»
Разум у модуля слабый и грустный, он соскучился по техническому обслуживанию и давно не ел, но мыслеформами всё же сыплет:
«ОНО/ДА/УДОВЛЕТВОРЕНИЕ/ПРИВЕТСТВИЕ».
«Как ты?» – думает Гю.
«ОДНО/НЕТ/НЕДОСТАТОК/ПЛОТЬ».
«Понимаю, дружище. Тебе одиноко. Я попробую помочь, но сперва ты помоги мне. Расскажи о сигнале бедствия».
«УДОВЛЕТВОРЕНИЕ/ДА/ДОВЕРИЕ/ДАННЫЕ».
– Что узнал? – спрашивает Ненетль, когда Гю в обнимку с извлечённым биомодулем спускается вниз. Её лицо, припорошённое снегом, тут же кривится. – Тебе сколько раз Диспетчер говорила о чужой собственности?
– Он грустил, – отвечает Гю.
– Dios, ¿por qué?4
Маленький Ктулху спешит на помощь:
– Это я, капитан! Я его попросил!
– Да, да.
– Так что там в итоге? – врывается в общую сеть Ди-Ди. – Какая-то ошибка? Возвращаемся к патрулю?
– Нет, – говорит Гю. – Сперва поплаваем.
Конструкты – так их всех называли. Девяносто процентов плоти, ещё десять – полимеры и полумеры, с которыми разум вгоняется в безопасные рамки. Далеко не роботы, близко не люди: не вполне, в общем, понятно кто. Растут миллионами в коконах Комбината – кто на Земле, кто на Марсе, в каждом уголке Системы: иногда для учёных, всё чаще для военных, совсем редко – для безутешных родственников, как куклы на замену. Вшитые паттерны, произвольная форма. Из нулевой субстанции можно вылепить что угодно.
– Внимание, – говорит Ненетль. – Диспетчер на связи.
ТЭК уползает под кресло пилота.
– Я УМЕР, ЕСЛИ ЧТО.
– Слабак, – хмыкает Гю.
– Что ж, куколки мои, – звучит голос из динамиков. – Рада, что вы уже на месте и даже не впутались ни во что по дороге. НКО «СПАСЕНИЕ» рукоплещет вам. Я почти серьёзно. – Она смеётся. – А теперь к делу. Данные с аварийного буя я изучила. Если сигнал действительно идёт с «Тефиды», то это какая-то, прямо скажем, хрень. Сколько лет прошло? Шесть?
– Пять, – говорит Гю.
– Пять. Немногим лучше.
Ненетль откашливается:
– Может, рифтеры решили чем-то поживиться?
– Не удивлюсь, – отвечает Диспетчер. – Диггеры, сталкеры, рифтеры. Прочие любители проникнуть туда, куда проникать запрещено и опасно. Вопрос только: как? Судя по данным с буя, на «Тефиду» никто не погружался. – Она вздыхает. – Y no me gusta