– Лёва выйдет?
Мальчишеский голос вырвал Ивана Борисыча из дремы.
– Что? Какой Лёва?
Приснилось, будто на улице февраль, а Иван Борисыч не закрыл окна: за несколько минут в квартиру намело снега, который таял рыжими кляксами вдоль батарей, на подоконниках, на диване и даже на телевизоре.
Но на самом деле сейчас подбирался конец июля, оглушительная жара – такого душного лета Иван Борисыч не помнил давно. Кондиционер не справлялся, приходилось открывать окна, чтобы вечерняя прохлада хотя бы немного вытесняла жар из квартиры.
– Нам бы Лёву! – звонко крикнули с улицы. – У нас клюшки есть, пусть шайбу захватит! И гвозди!
Старенькие электронные часы на телевизоре показывали половину второго ночи. Гулять в такое время?
Или это туристы, решил Иван Борисыч. На юге каждое лето так: с мая по сентябрь не продохнуть от приезжих. Шляются на море, по кафе и ресторанам, устраивают полуночные посиделки на лавочках и в парках. Музыка из колонок, а еще караоке, гитары, пьяные песни. НапЛёвать им на всех и вся.
Он прислушался к темноте, к улице. Если сейчас музыку врубят – пойдет ругаться. Где-то в шкафчике в коридоре лежала бумажка с телефоном участкового.
В квартире было темно и пусто. Иван Борисыч частенько засыпал в кресле перед телевизором (автовыключение – чудо техники!), а уже среди ночи перебирался в спальную комнату. Иногда так и просыпался с утра в кресле, с затекшей шеей, скрюченный в три погибели. Давно уже не молодой и не прыткий.
– Где же Лёва? – мальчишеский голос разорвал тишину. Что-то звонко ударилось о стекло.
Иван Борисыч вздрогнул от неожиданности. Остатки дремы стерлись.
– Что за бред? – проворчал он, поднимаясь. Нащупал тапочки, неторопливо и даже с опаской подошел к окну.
На улице через дорогу горел фонарь. Под фонарем кто-то стоял. Невысокого роста, подросток – пухлый и со странной вытянутой головой. С пятого этажа особо не различить подробности. Может, наркоман какой? В их районе кто только не водился в последнее время.
– Лёву позовите! – крикнул подросток, едва Иван Борисыч выглянул.
Захотелось тут же отпрыгнуть обратно вглубь квартиры, а еще лучше – закрыть окна, шторы, спрятаться… Что за глупости?..
– Нет здесь никакого Лёвы, – крикнул Иван Борисыч, злясь на себя за минутный испуг.
– Как же нет? А разве тот жирный, который поезд пассажирный, больше здесь не живет? – Подросток рассмеялся. – Позовите его погулять, пожалуйста. Мы ненадолго!
– Вали отсюда, – пробормотал Иван Борисыч. Он вдруг вспомнил, о каком Лёве идет речь.
Увидел, что в свете фонаря мелькают белые хлопья, будто с неба сыплет снег. В конце июля на побережье Черного моря.
Парень сделал несколько шагов, выходя из тени. Земля вокруг него – и это тоже было хорошо видно с пятого этажа – покрылась густым серебристым инеем.
Парень был одет в пухлую зимнюю куртку.
И еще эта его странная шляпа…
– Раз не зовете, я сам зайду, хорошо? – спросил парень весело и громко. – Мне просто Лёва нужен. Ничего личного!
Иван Борисыч отшатнулся от окна, задернул шторы и стал пятиться до тех пор, пока не уперся в кресло. В квартире неуловимо быстро холодало. Ламинат на полу с легким треском покрывался льдом.