Читать Красный волк. Проклятый остров

Шрифт

Интервал

* * *

Предисловие

Создать свой мир отваживаются не многие. Мире Армант, автору «Красного волка», это вполне удалось. Мир в данном случае равен термину «вселенная» – как, например, вселенные известных компаний комиксов о супергероях, другая – мир взрослеющих юных волшебников или Семь королевств Джорджа Мартина; фанаты всё чаще ругают Анджея Сапковского, но виной тому торопливость стриминговых платформ, не развернувших как следует мир «Ведьмака» в сериале. В российской литературе создать свой мир дано лишь избранным. Неплохим результатам завершилась попытка Марии Семёновой с её «Волкодавом», то было освоением почвы славянского язычества. Ещё раньше Ник Перумов взялся за ниву Толкина – за условное продолжение «Алой книги Западных пределов», «Сильмариллиона», «Великих сказаний Средиземья» и прочего наследия автора, которого фанаты, памятуя о его учёном звании, уважительно именуют профессором. У Перумова вышло слабо, потому что, будучи талантливым исследователем по призванию, он возжелал административных должностей в фанатской иерархии, председательства в конах, безусловности собственного авторитета… Ну да бог с ним, с Перумовым, ведь все знают, что в конце Третьей эпохи волшебники навсегда уплыли в сторону Заокраинного Запада… В урбанистической фантастике тревожный, но логичный мир создал Вадим Панов, его «Kamata Yan» гармонично собирается и разбирается с циклом «Тайный город», по которому был снят один из первых сериалов такого рода с модным Павлом Прилучным. Очень хорош роман «Боги богов» Андрея Рубанова, но то – автор такого дарования, которое не предполагает циклов, и потому создателем собственной вселенной считаться не может. Вселенные «Ночного дозора» Сергея Лукьяненко и циклов Василия Головачёва раздирают фанатское сообщество на непримиримо враждующие стороны. Есть пара неплохих примеров российского стим-панка, но далёкий мир раннего викторианского капитализма нашим авторам чужд. Мира Армант создала одновременно знакомый, комфортный для любителей фэнтези мир.

Остров Пэй и описываемая часть Материка достаточно обширны для того, чтобы уместить несколько королевств. Великолепные, хоть и мрачноватые дворцы скрывают тайны и интриги. Впечатляющий архитектуры храмы и монастыри населены представителями жреческого сословия, отчасти напоминающего средневековые монашеские ордены и конгрегации, действуют жрецы и при дворе молодого короля Льенара. Он получил в наследство от отца едва объединившееся государство, и всё указывает на то, что вельможи покорённой его части вынашивают планы о возвращении прежнего статуса. В объёмной, подробной вводной части мы исчерпывающим образом знакомимся с миром «Колдуна». Если основа «Песни льда и пламени» Мартина – английская Война Алой и Белой розы, то исторической опорой писательницы, по-видимому, стали бесконечные кровопролитные войны итальянского ренессанса. Эпичная кульминация масштабного пролога – битва за Эсбор, в которой участвуют наёмники, напоминающие кондотьеров.

Ещё одно, тайное сословие мира писательницы – это так называемые Серые. Если у Джоан Роулинг это просто волшебники, у Мосян Тунсю в «Мастере тёмного пути» – заклинатели, то у Миры Армант просматривается концепция «Фауста». Маги здесь обретают свои способности, заключив сделку с тёмными силами. Колдунов немного, они являются редкостью, исключением в мире автора романа. Отношение к ним и у самой писательницы двойственное, оно не сопоставимо с присущим ей, да и всему литературному направлению, гуманизмом. Колдун Марк, исполняя желание покорить сильное мятежное герцогство, насылает на противников чуму, увиденное ужасает короля, но, как известно, дьявол всегда обманет. Но всё в этом романе имеет логичное, даже художественное объяснение. Вставная новелла о том, как юный сын фермера стал Серым, чем заплатил за своё могущество, поистине трагична…