Читать Почти полный список наихудших кошмаров

Шрифт

Интервал

Посвящается Челси, Шанае
и всем, кто когда-либо испытывал страх:
вы смелее, чем думаете

Парень на автобусной остановке

Эстер Солар вот уже как полчаса топталась у входа в Центр реабилитации и ухода Лилак-Хилл, когда стало известно, что проклятие вновь дало о себе знать.

Ее мать, Розмари Солар, позвонила по телефону и объяснила, что больше ни при каких обстоятельствах не сможет забирать свою дочь. Она обнаружила на капоте их семейного автомобиля черную, как ночь, кошку с дьявольски желтыми глазами-щелочками – этого дурного предзнаменования было вполне достаточно, чтобы не позволить ей сесть за руль.

Однако Эстер это известие ничуть не смутило. Спонтанное проявление страхов было не новым явлением в семействе Солар, поэтому она отправилась пешком к автобусной остановке, располагавшейся в четырех кварталах от Лилак-Хилл. При ходьбе ее красный плащ развевался на вечернем ветру, отчего привлекал внимание прохожих.

По дороге она размышляла над тем, кому обычно нормальные люди звонят в подобных случаях. Отец до сих пор прятался в подвале, куда добровольно заточил себя шесть лет назад. Юджин отсутствовал (он, как подозревала Эстер, в очередной раз выпал из реальности – такое случалось время от времени). А дедушка утратил навыки мелкой моторики, необходимые для управления транспортом (не говоря уже о потере памяти – он напрочь забыл, что она – его внучка).

Выходит, в трудной ситуации практически некому было выручить Эстер.

Для вечера пятницы на остановке оказалось на удивление безлюдно. Только один человек сидел на скамейке – высокий чернокожий парень, одетый как персонаж фильма Уэса Андерсона[1]: в желто-зеленых вельветовых штанах, замшевой куртке и натянутом на голову берете. Юноша тихонько всхлипывал, поэтому Эстер повела себя так, как полагается вести, когда совершенно незнакомый человек проявляет в твоем присутствии чересчур много эмоций – она не обратила на него внимания. Села рядом с ним на скамейку, достала потрепанный томик «Крестного отца» и постаралась изо всех сил сосредоточиться на чтении.

Мерцающие над головой фонари гудели подобно осиному гнезду. Если бы Эстер не подняла глаза, следующий год ее жизни сложился бы совершенно иначе, однако она принадлежала к семейству Солар, а Солары имели отвратительную привычку совать нос в чужие дела.

Парень трагично шмыгнул носом. Эстер вскинула голову. На его скуле расцветал синяк, казавшийся во флуоресцентном свете темно-фиолетовым, а из пореза на брови сочилась кровь. Узорчатая рубашка – очевидно, из секонд-хенда середины 1970-х годов – была порвана в районе воротника.

Молодой человек снова всхлипнул и покосился на нее.

Обычно Эстер избегала разговоров с людьми, если в этом не было крайней необходимости; иногда она избегала разговоров, даже если эта крайняя необходимость была.

– Эй, – наконец заговорила она, – с тобой все в порядке?

– Меня, кажется, ограбили, – ответил он.

– Кажется?

– Я не помню, – парень показал ей рану на лбу. – У меня нет телефона и кошелька, поэтому, скорее всего, ограбили.

В это мгновение она узнала его.

– Джона? Джона Смоллвуд?

За эти годы он изменился, хотя у него по-прежнему были те же широко распахнутые глаза, та же сильная челюсть, тот же пристальный взгляд, каким он обладал уже в детстве. А вот растительности стало больше: на лице пробивалась щетина, на голове красовалась густая шапка черных волос, зачесанных вверх в стиле помпадур. По мнению Эстер, он походил на Финна из фильма «Звездные войны: Пробуждение силы», что, на ее взгляд, было очень даже хорошо.