Позвольте, я расскажу о своей профессии.
Перво-наперво в нашем деле не обойтись без трупа.
В полутемной аудитории витал странный запашок.
Мне пришлось вытащить из жилетного кармана платок и зажать нос. Я быстро сообразил, что это может быть. Не запах университета, а запах мертвого тела. В центре лектория восьмиугольной формы возвышался патологоанатомический стол, а рядом с ним стоял наш профессор с газовой лампой и настраивал механизм загадочного назначения. Мы с приятелем Уэйкфилдом вошли в аудиторию, заняли места на одном из рядов, что восемью секциями окружали профессора и стол, и стали ждать остальных вольнослушателей.
– Как думаешь, это… – прошептал мне на ухо Уэйкфилд, указывая в центр зала. Там, вне всякого сомнения, лежал накрытый белой простыней труп. Эти бренные останки, материал сегодняшней лекции, приковали взгляды всех студентов. Как только профессор убедился, что все в сборе, он вытащил старый добрый «люцифер»[2], чиркнул им об угол стола и зажег газовую лампу. К витающему по аудитории тлетворному запашку примешались едкие нотки горящего фосфора и газа. Профессор прочистил горло и сказал:
– Сразу уточняю. Материал для занятия заготовлен свежайший. Думаю, вы все слышали о скандале, который разразился вокруг Кембриджа. Так вот, знайте: в Лондонском университете таких историй не бывает. Будьте любезны учиться прилежно и держаться с подобающим достоинством.
– Ну-ну, – хихикнул Уэйкфилд, но от тяжелого взгляда профессора сжался, точно кролик. Вечно ему надо ляпнуть, а мне, его ближайшему товарищу, потом выкручиваться! Я протеже профессора Сьюарда, мне не с руки пятнать репутацию.
– Прикуси язык, дурак! – толкнул я своего приятеля, которому явно недоставало такта, в бок. Уэйкфилд только пожал плечами.
Нет, оно, конечно, понятно – над таким занудой, как профессор, грех не посмеяться. Об этой новости уже кто только не написал: от уважаемых изданий типа «Таймс» до газетенок вроде «Дейли Телеграфа», которым грош цена. Речь шла о скандальном анекдоте: один профессор в Кембридже прикупил мертвое тело для своих экспериментов у расхитителя могил. Трупы нынче в дефиците, и многие исследователи, наверное, сочувствуют оконфузившемуся коллеге. Никто не спорит, рост свободной экономики напрямую зависит от рынка мертвецов, но пригодные тела не бесконечны, да и получить на материале штамп одобрения от духовенства – та еще задачка. Короче говоря, от роста спроса количество смертей не повышается, что бы там ни завещали нам отцы экономического либерализма.
– Читал? Вчера в «Дейли Телеграфе» писали… – не унимался Уэйкфилд.