Читать Картина Черного человека

Шрифт

Интервал

«Артефакт&Детектив»!

– Птичкина! – послышался из кабинета голос шефа. – Зайди ко мне!

Светка и Ленка переглянулись и дружно фыркнули, потом уставились на меня в ожидании, надо думать, что я как-нибудь проявлюсь, отреагирую на эти слова. Ну, не на ту напали, я без труда сохранила на лице каменное выражение и встала из-за своего стола. И уже тогда посмотрела на них сверху.

Дело в том, что во мне росту метр восемьдесят, так что взгляд мой произвел на этих двух куриц должное впечатление, хотя смотрела я просто так, не надувала щеки и не выкатывала грозно глаза, вообще не делала никаких гримас.

Девицы притихли, а Светка даже заерзала на стуле.

Я выпрямила спину, подняла голову и строевым шагом проследовала в кабинет шефа.

Кабинет – это громко сказано, на самом деле это был просто отгороженный стеклянной стенкой кусок общего помещения фирмы. Шеф у нас считает, что все должно быть прозрачно, ему, мол, нечего скрывать от общественности и от сотрудников. На самом деле он боится, что какая-нибудь сотрудница, рассердившись на его хамство, обвинит его в домогательствах.

Скажу сразу, мечтать нашему шефу не вредно, поскольку ни одной мало-мальски нормальной женщине от пятнадцати до семидесяти пяти лет не придет в голову никакой мысли на этот счет. Да это себя не уважать нужно, чтобы обвинить этого типа в домогательствах; от людей, что называется, стыдно будет…

Это Петровна так говорит, я от нее всяких словечек нахваталась. Но о ней после.

Значит, в кабинете у шефа помещаются только письменный стол, узкий стеллаж, где ничего нужного не лежит, а так, всякая ерунда, его кресло и один стул для посетителей. И стул этот в данный момент был занят Сан Ванычем.

Увидев меня, он посмурнел лицом и даже скривил его на сторону, как будто это не лицо, а карнавальная маска, которая плохо держится, так что мне захотелось двинуть его как следует сбоку, чтобы лицо встало на место.

Но, разумеется, я не стала этого делать, рукой не шевельнула и бровью не повела.

Сан Ваныч числится в нашей фирме заместителем директора, на самом деле он нечто вроде завхоза, хотя, не дай бог, ему об этом сказать. По словам ребят, в работе он не соображает нисколько, а вот за хозяйством худо-бедно следит. И обожает всякие общественные дела, сам говорит, что ему бы родиться лет на двадцать пораньше, он бы тогда до председателя профкома дослужился.

Мы все только плечами пожимаем – понятия не имеем, кто такой председатель профкома. А когда я дома рассказала про это Петровне, то она долго меня просвещала.

Оказалось, что председатель профкома при советской власти был едва ли не главнее директора, потому что через него шли все бесплатные путевки в санатории и дома отдыха, и в очередь на квартиру он мог записать не в конец, а в начало, и в детский садик. Поэтому все с ним старались дружить. Ну, нашему Сан Ванычу такое, конечно, не светит, времена не те.

Мы с ним терпеть не можем друг друга, потому что… потому что я вообще не люблю людей, за редким исключением, правда. А он просто противный мужик, с этим все женщины в нашей фирме согласны. Мужчины тоже.

Кстати, по совету Петровны я стала звать его Шурой из бухгалтерии. Петровна сказала, что был такой старый фильм, там эта Шура была такая же общественница, только фамилию артистки она забыла. Она вообще все забывает.