Читать Точка перемен
Лера, поудобней устроившись на стуле и расставив на столе флакончики с лаками, задумчиво вздохнула, положила на скатерть руки ладонями вниз, придирчиво осмотрела ногти. Потом её взгляд упал на расписание занятий детей, прикреплённое к холодильнику, скользнул по графику матчей и тренировок. И внутри всё сжалось.
– Надоело! Как же всё это надоело! – пробурчала она, схватила пилочку и, закусив губу, стала аккуратно подправлять маникюр.
Зазвонил телефон, Лера быстро ответила:
– Да! Алло! Анька, ты?!
Женщина даже взвизгнула от радости, вскочила, заулыбалась.
– Приехала? Ну молодец же! Умничка! – лепетала Лерка. – Когда встретимся? Мои? Мои… Ну… А что мои? Переживут! Мы сколько не виделись? Два года? Три? Пришли фотку, какая ты теперь? Да? Скинешь? Ну давай. Слушай, я тут затеяла ногти красить, как закончу, перезвоню. Целую! Завтра? Неее… У ребят хоккей… Лига там какая–то… Может на следующей неделе? Обязательно надо увидеться!
Лера опять уселась за стол, запахнула поплотней халатик и, уверенно кивнув, поставила перед собой баночку с ярко–красным лаком, потом, представив его на своих ноготках, отставила обратно, взяла тёмно–вишнёвый с блёстками.
Включив музыку в наушниках, она замурлыкала, орудуя кисточкой…
За спиной хлопнула кухонная дверь, перед Леркой выстроилась маленькая команда – два её сына, десяти и двенадцати лет от роду, и муж Николай, огромный, широкий во всех местах мужчина, грозный, с бородой и усищами. Лера, застыв на миг и почувствовав, что на неё смотрят, подняла глаза и, резко дёрнувшись, разлила на скатерть весь свой тёмно–вишневый, с блёстками, лак.
– Это чтоооо?! – уставилась она на стоящих перед ней людей в противогазах. – А мне? Надо бежать? Мы горим? Коля, а как же я?!
Николай сдернул с головы защиту, распахнул форточку, кивнул сыновьям, чтобы вышли. Те, толкаясь в дверном проёме плечами, послушно ретировались и прикрыли за собой дверь.
– Лер, заканчивай это! Каждый день ты перекрашиваешь свои ногти. Каждый, я повторю ещё раз по слогам, каж–дый день! Ты не осьминог, Лера! Ты не паучиха, у тебя не сто рук и ног! Десять ногтей могут как–то пожить недельку без метаморфоз? Или нет?! У меня слезятся глаза, у меня в горле всё чешется от этого! – Коля ткнул пальцем в ярко–вишнёвую лужу на столе, источающую резкий, характерный запах. – Ребята тоже дышат этим! Ты нас травишь, Лерка! Что происходит?! Тебе нечем заняться? Может, болезнь какая? Ну давай обои в квартире тоже каждый день переклеивать. И машину менять…
Лерка, стараясь кое–как запихнуть обратно во флакон уже подёрнувшийся пленочкой лак, орудуя кисточкой и пачкаясь, смущенно пожимала плечиками, отводила глаза. А потом, топнув, вдруг подняла голову, глядя снизу вверх на громилу–мужа.
– Да, и что?! И крашу! А что я ещё тут у вас вижу? Какие у меня радости? Каша по утрам и спагетти по вечерам? На выходных игры, эти бесконечные игры. Шайба, ворота, всё мельтешит, я ничего не понимаю, но ору, потому что орут все, я вскакиваю, потому что все вскакивают, а я ведь ничегошеньки не вижу! У меня зрение, Коля! А я очки не хочу носить! Я в них некрасивая! А с ногтями я красивая, понимаешь?! И ты давно не замечаешь этого! Ты!.. Ты!.. И уеду я от вас! Запах им не нравится? А мне с оравой мужиков жить не нравится: еда сначала есть, а потом сразу нет, чистота есть, а потом тоже её нет. И так каждый день, Коля! А у меня работа, у меня ответственный пост, документы, я должна же как–то это вывозить, а я уже не вывожу. Всё. Ну вот… Ещё и ноготь сломала… Нет, Николай, вы как хотите, а эти выходные без меня.