В детском приюте сегодня праздник. Я здесь в качестве спонсора. Все должно было пройти без неприятностей. Однако случился казус. В меня с разбегу врезался пацан! Через миг мои брюки стали мокрыми. Мальчишки и след простыл в тот же миг, однако позорное влажное пятно расползлось по бедру выше колена. Девочка, стоящая рядом, захихикала, показав на меня пальцем.
– Дядя описался! Дядя описался…
Мои светлые песочные брюки оказались испорчены сиропом или соком каким-то! Персиковым, судя по запаху. Облили! Негодяи мелкие! После столкновения с малышней я стоял, как обмочившийся, под дружный смех воспитанников детского приюта! Я обвел взглядом толпу детишек и увидел мальчишку, в руках которого был стакан с остатками персикового сока. Кажется, именно этот пацан в меня врезался на бегу!
Проказник стоял в стороне и усердно делал вид, будто не виноват. Но я каким-то шестым чувством знал, что он – зачинщик и потянулся в его сторону.
Я развернул к себе лицом шкодника и обалдел. Меня словно молнией к полу прибило, когда маленький проказник посмотрел в мои глаза. Он выглядел точь-в-точь как я в детстве! У него были мои глаза – темно-серые, такие же, как у моей дочери! Таких совпадений просто быть не может. А губы? А улыбка? Такая же открытая и с хитринкой! И родинка возле левого уха… Моя родинка! Точь-в-точь!
Я не мог произнести ни слова. Только понимал, что это не случайность! Молния дважды в одно место не бьет! Этот ребенок был моим! Ребенок из приюта?! Но как и почему он оказался в приюте?! Мысли путались.
– Ты чего меня схватил, дядя? – возмутился шкодник.
Я пригляделся внимательнее. Он был одет намного лучше, чем все остальные дети. Все вещи добротные, хороших брендов. Что здесь происходит?! Почему мой сын в приюте… Я недоумевал, когда я успел так накуролесить?! С кем?!
– Ты на меня сок пролил?
– Сам пролился. Нечего стоять там, где все бегают! – ответил мальчишка нахально.
О, я уже был покорен его напором и характером. Дерзкий малый! Сколько ему? Примерно четыре или чуть больше?! Он – мой, точно мой! Но кто его мать? Взгляд сам упал на его волосы – с небольшой рыжиной.
Внезапно я испытал еще один сердечный удар. Неужели его мать – та самая?! Она?! Предательница? Не может этого быть! Или может. Надо выяснить! Немедленно!
– Простите, Кирилл Александрович, за недоразумение! – начал извиняться директор приюта.
Я отпустил мальчишку, он показал мне язык и убежал играть с другими детьми. Я быстро оглянулся на директора приюта, едва контролировал себя! Шок до сих пор был сильным.
– Откуда этот малыш у вас? Его бросили? Кто… Когда?!
– Какой малыш? – удивился.
– Вон тот. В клетчатом жилете и голубой рубашке! – показал на мальчишку.
Внутри все завибрировало от жажды узнать правду.
– Мой сын! – вырвалось хрипло.
Глаза директора приюта стали размером с чайные плошки, он собрался сказать, но ничего не успел ответить. За него ответил кто-то другой. Позади себя я услышал голос, от которого все внутри заледенело:
– Это мой сын, господин Крестовский. Его никто не бросал и к вам он никакого отношения не имеет!
Голос, знакомый до дрожи. Я обернулся быстрее молнии. Передо мной стояла девушка, что разбила мне сердце.
Василиса!