Читать Стихофразы

Шрифт

Интервал

Книга издана к Всероссийской научной конференции с международным участием, посвящённой памяти доктора филологических наук профессора Ростислава Николаевича Попова, которому 19 октября 2020 года исполнилось бы 95 лет

* * *

СТИХОФРАЗЫ

От автора

Наша фразеология – это ещё и наша… поэзия. Да не покажется слишком смелым такое утверждение, к коему пришла неожиданно, опытным – и лингвистическим, и творческим – путём.

Итак, фразеологическая единица (так же, как и стихотворение)…

Многомерна. И самой своей природой, своею сложностью – отголосками, отблесками видоизменённых значений компонентов (уже не слов!) – как и заданная тема стиха, ждёт своего раскрытия.

Символична. То, что фразеологизмы – часть национальной культуры, особые символы, – учёными и показано, и доказано стократно. Но ведь и многие стихи – символы тоже!.. И целое направление в литературе (и не только) существует – символизм…

Образна. Что, к слову, известно нам ещё со школьных лет. А какое стихотворение – без образов?

Действенна, даже – воздейственна. Своим значением фразеологизм обращается к разуму, образом же, картинкой, «внутренней формой» – к чувствам и эмоциям. Да, так же, как и стихотворение.

Точна. А не будь она точной, зачем бы мы плодили дополнительный пласт номинаций? – обошлись бы лексемами! Парадокс, но вспоминается ещё одно литературное течение, кстати, противостоящее символизму. Акмеизм… точность, чёткость, предметность… «на острие».

Ёмка, лаконична. Фразеологизмы, как и стихотворения, – это кратко преподнесённые нам типажи или типические ситуации. Нет сомнений в том, что заглавие хорошего стихотворения в конденсированной форме отображает его содержание. А разве не так же – с фразеологией? Вот только за заглавием стихотворения идёт текст.

А за фразеологизмом?.. А почему бы и нет?.. Вполне возможно… что автор и берётся показать.

Нить жизни[1]

Ничто не уходит, нечего хоронить!

И я понимаю, отчаянно повзрослев:

от тех, кто ушёл, – до нас протянулась нить.

Шершавая нить, кручёная, чёткий след.

Никто не покинул: по-прежнему здесь и свой.

Не бросил кутёнком в отныне пустом мирке.

…Та нить обмотала запястье. И мне, живой,

тепло оттого, что кончик её – в руке.

Ожившая вереница, строка, глава.

Размашистый почерк – неровный, узорный шов.

…А там, далеко-далеко, шелестит листва.

И маленькой мне удивительно хорошо:

мы за руку, вместе обходим заросший двор,

тропа широка, а трава по краям чудна,

и нитка луча из-за тополя чуть видна…

И взрослая я – до ужаса, до сих пор

запястьем и сердцем чувствую – вот она…

Невидимой нитью сшиты страницы книг,

подшивки газет, картины и корабли,

дымок сигареты, низенький дом, цветник…

И строем, по ниточке – тянутся журавли…

Нанизаны, скручены бусины-узелки.

Они не рассыпались, горстью во тьму стучась.

Читатели. И друзья. И ученики.

И все, кто тогда. И все, кто потом, сейчас.

Что было с тобой и дорого – всё на ней:

кто рядом прошёл, и кто был навечно люб.

Как пёстрая галька волшебно цвела на дне.

И нити-лучи над морем стекали вглубь.

И сладкие дыни в янтарном густом меду.

И жёлтые письма – отныне их сон глубок.

…Теперь я, как та Ариадна, иду-бреду.

И катится предо мной, и бежит клубок.