Читать Изумрудная сеть

Утренний лес пах сырой зеленью, прелью и первыми земляничными ягодами. Серая птичка, притихнув, поглядывала вниз черным блестящим глазом. Любопытно. Обычно в эту пору стоит сонная тишина, разве что лось проломится сквозь заросли ивняка или на ближнем болотце взволнованно крякнет утка, собирая птенцов. А тут – шумно. Шумно и неспокойно. Возится кто-то в каменной яме – возится, стучит, шуршит.

Вверх по стволу шустро вскарабкалась белка, мелькнула серым линялым хвостом.

– А вот гляди, Мишка, чего я нашел! – окликнул коренастый бородатый мужик, разгибаясь и покачивая что-то в широкой грязной ладони. На его голос из узкого подкопа выбрался молодой парень в залатанной рубахе, перепоясанной веревкой. Штаны из грубого полотна заправлены в истрепанные сапоги. Смахнул со лба пот, шагнул, да так и замер. Потому что у бородатого в руке зеленым светом сияло Чудо.

Сколотый с одного бока кристалл, приросший к невзрачному серо-желтому камню, нежданная находка, диво-дивное. Говаривали старики, что такие камни бывают, но ни Мишка, ни куда более него поживший Афанасий, до сих пор их не встречали. И надо же – в отработанной давным-давно копанке, мимо которой едва не прошли, сказочный самоцвет таился.

Не в силах отвести взгляд от камня, Мишка заулыбался. И не только он – в непривычной для морщинистого лица улыбке ощерился и его напарник. Нет, не зря в бега с завода ударились, не зря по старым выработкам с кайлом ползали: этакий камень почти в пол-ладони – это и свобода, и кусок мяса в щах, и… Мишке привиделась румяная Глаша, синеглазая и смешливая. Ох, если удастся унести зелен камень да продать в Новогорске востроглазому скупщику, будет у него и Глаша, и детишки, и свой дом – чаша полная. Камень всё даст, такие камни самого царя достойны.

– Изумруд, – ласково прошептал старый заводчанин. – Смарагд. Изумруд-сказка. Изумрудец…

Запотел холодный камень от его дыхания, взгляд приворожил, не дал заметить потянувшуюся к рукоятке прислоненной к дереву кирки Мишкину руку.

Так и упал, с детской улыбкой и удивленным взглядом. Под раскроенной умелым ударом головой темной краснотой наливалась прошлогодняя хвоя.

Мишка подождал, пока разожмутся мертвые заскорузлые пальцы, вынул из них камень, обтер полой рубахи, спрятал за пазуху и пошел мыть в болотце кирку. Путь предстоял долгий, окольный, мало ли кто на том пути встретится. А ему надо дойти, надо…

Серая птичка проводила удаляющегося человека взглядом и неуверенно чивикнула. Теперь порядок, теперь тихо.

***

– Шигазин, тебя где черти носят?! – заорал Пашка и уселся на покрытый лишайником камень перемотать портянку. Вот уже три дня они топают без передышки, все ноги этими проклятыми портянками истерты. Хоть бы речку встретить, вымыться, белье постирать, так нет же – кругом глухие леса да верховые болота. А до Лемежи-реки ещё полтора дня пути, не меньше, если карта не врет. Опять ночевать у костра, комаров кормить и жрать кашу из непроваренной пшенки. И грибы эти…

– Чего тебе? – подходя, сверкнул улыбкой Мустафа. – Опять белы ноженьки заболели?

И снова исчез в березовом подлеске. Вот ведь, жилистый, кривоногий, неутомимый, да ещё и ехидный. Сколько ни идут, а он все впереди несется. Пашка-то ещё держится, а остальные трое отстали, сейчас подойдут. К тому времени Шигазин опять грибов натащит, глаза бы их больше не видели. Будет низать на прутики, на углях жарить.