⇚ На страницу книги

Читать Место крушения ветряных мельниц

Шрифт

Интервал

Корректор Оксана Сизова

ISBN 978-5-0062-8294-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бабочки

С какой целью же всё распадётся на атомы,

Зачем мне скрежет над ухом чешуекрылых?

Не стоит более сравнивать с водопадами

Ничто, если видел менее ванны да мыла.

Однако случались раньше, бывало, моменты,

В которых хотелось больше, чем что-то ещё,

Разбить расслоившийся воздух на филаменты

И вшить фрагментами каждый, допустим, в плечо.

С тех пор не осталось и воздуха, не говоря о

Другом. Сейчас всё немного иначе, и вот

Стою с парой ног, что сюда не год ковыляла,

Насильно пихаю бабочек в свой же живот.

Я знаю, что нет никакой драмы в бабочках,

Пока не смогу убедиться – с места не ринусь,

Но драма, что их в кислотах как в наволочках

Со временем можно принять лишь за химус.

Клубок материй

Я вижу звёзды в мире новом,

Я вижу ход ярчайших цефеид,

Я бил землёй колени от обид,

И с болью ввысь взлетало слово…

Когда оно касалось снова

Лица границ небесно-рыхлых плит,

Я понял: старый мир по мне скорбит

И хочет счёт начать он скоро

Вчерашней цифре и узорам,

Слепой надежде, кровной вере,

Пустым, бездумным в землю взорам,

Но он не может в полной мере

Поведать тайну новых чувств,

Крутя в руках клубок материй.

Моря, океаны, конверты

Моря, океаны, конверты.

Дышать ради суши и ею.

Свистят обгоревшие ветры

(Они только это умеют).

Конвертов забытая важность

Запрела на складках, а вена

Бумажная бьётся о влажность,

Представьте, ещё ведь есть пена,

Способная к неким коварствам

В пределах густой гидросферы,

Так письма являлись лекарством

И новой причиной холеры

На суше, где, впрочем, такая

Болезнь не давалась врачам,

Там сохнет «привет, дорогая»

И льётся наружу «прощай»,

Сыреют границы абзаца,

Ей-богу, кидай хоть в костёр,

А буквы желают достаться

Не тем, кто бы их лихо стёр.

Моря – будто свежий фраппе

В стакане с кусочком прилива.

И кто-то, не знаю, пункт «Б»

Уже потерялся в чернилах,

Надеясь на судна, что врозь

Стоят, украшая мольберты.

Жаль, редко так движутся сквозь

Моря, океаны конверты.

Приросшие к субстрату

Трещины жирнели, расползаясь от откорма,

В них солнце, упавшее в вату,

Сгорало, покрывшись румяной коркой,

Над домами, приросших к субстрату.

Точно символ опухшей страны,

Ржавостью схваченный серп и тары.

Змеиная морда покажется из травы,

Ей станет домом новым серпентарий.

С громом созвучных язвенных арий,

Ядом забрызганных, не будет больше,

И стержень каждой единицы парий,

Со столом слившись, становится тоньше.

В сгустки невольно друг с другом слипаясь,

Покидают эфир исхудавшие корпускулы,

Понеже единая всё же слепая

И обнажает свои безобъёмные мускулы.

Эхо отвергает запотевший лоб,

Насильно о стены разбивая хруст вер.

Едва ли удержит собою потоп

Ногами втоптанный в землю бруствер.

Вследствие взрыва рождённые колбы

Распестрились, как благоухающий сад,

А снизу ими целованы толпы

Или им же подобный немой суррогат.

У плебеев и патриций инструмент один

Для восхождений и разрушения впрок:

Кто-то взберётся, спустя карабин

И верёвку, иной – спустя курок.

Керосин

Ты чувствуешь запах крадущейся гари?

Согласен, его я не чувствую тоже,

Но крикни, пока не исчезли в кумаре,

Если что-нибудь вспыхнет в прихожей,

Если лёгкие впустят ошибкой угар,

Который бессознательно не отторгла,

А мой из ушей не выходит пар,