Глава 1. Продать свой принцип
1
Обшарпанная дверь. Номер нацарапан в лучшем случае гвоздём, а в худшем ножом. Первая цифра глубокая и ровная, а вторую, похоже, кто-то ковырял в нетрезвом состоянии. Нацарапал сперва одну, забыл, а потом, вернувшись с очередной попойки, решил исправить ошибку. В верхнем левом углу чёрным выцветшим маркером написано матерное слово. Как оно здесь оказалось и почему до сих пор не стёрто, известно лишь тому, кто его написал, и хозяину квартиры, что не стёр его. В середине три дыры от пуль. Сейчас мода на дизайнерские двери. Отличное творческое решение… Ниже царапины, короткие и длинные, поверхностные и глубокие. Кажется, несколько из них предназначались для росписи очередных слов, но, похоже, художника отвлекли, и он не вернулся обратно.
Отвратительно. Мерзко и неприятно до такой степени, что хочется снести её с петель. Деревянная, можно выбить одним ударом. Почему, интересно, не металлическая или, например, из вэйлло? Если бы за моей жизнью охотилось так много людей, я бы сделал из этого металла весь свой дом. Правда, учитывая его стоимость… Дерево, так дерево. Рядом, на голых проводах, болтается вырванный вместе с куском штукатурки звонок.
Глубоко вдыхаю и снова фокусируюсь на двери.
Район, в который я приехал полчаса назад, сам по себе отталкивающий. Дверь отлично вписывается в антураж. Произведение искусства в сравнении с обшарпанными стенами внутри и снаружи. Когда я зашёл в дом, на первом этаже в луже сомнительного содержания спал мужчина. Из-за сломанного лифта пришлось подниматься по лестнице. За стенами самой ближней квартиры на весь коридор раздавались звуки бытовой ссоры. Классика: истеричные женские рыдания, мужское рычание и звон бьющегося стекла. Как будто нельзя без этого. Неразумно. Ведь у жителей подобных мест есть деньги только на разводящуюся кипятком еду и квартиру с кучей клопов, тараканов и прочей выращенной на дыме от химических заводов дрянью по соседству.
Ругань не смолкала ни на секунду с момента, как я дошёл до конца коридора. До сих пор слышу угрозы развода и выхода из окна. Если дойдёт до драки, и муж изобьёт жену до крови, соседи могут вызвать копов. Тоже старая добрая классика. Сейчас нет желания лезть в чужую ссору… Некоторые семьи без подобной возни не могут и дня прожить. Наслаждаются токсичностью отношений, а несчастной полиции приходится ездить ради них туда и обратно, а потом заполнять до ужаса много бумаг. Бессмысленная трата времени.
Случайно узнав, что я интересуюсь этой частью уровня города, мой напарник Харди со смехом сказал:
– Эджен? На Саутсайде? Самое дно О́ртэма! Что ты там забыл, новичок?
Но слыша «самое дно», я не подозревал, что оно окажется таким глубоким. Там, где я хотел припарковаться, под козырьком киоска, лежало трое парней. Кажется, без сознания, потому что смутно заметно ещё дышали. В руках сжимали парогенераторы. Эта штука появилась всего месяц назад. Мы ещё не до конца разобрались с тем, как она влияет на людей. Мало данных, да и чего-то из ряда вон ещё не случалось, чтобы целенаправленно обращать на это внимание. Рядовой наркотик. Как выяснилось, в Ортэме – самом нижнем и гадком уровне Вавилона – эта деятельность легализована. Долгое время мэр закрывал глаза, но после нескольких особенно кровавых убийств, связанных с подпольной продажей, решил и вовсе снять запрет.