Читать Мечты о насилии

Мечты о насилии

У меня есть привычка: когда я сижу в кухне, я разговариваю со своим чайником. Как-то с детства так повелось у меня. Только в этот раз все было по-другому – чайник не отвечал мне. Он стоял на плите недвижимый от шока, в немом исступлении смотрел на меня своим открытым носиком. А в окне догорал закат. Розовое пламя горизонта отливалось на мне – окровавленном, помятом, дрожащим – пока я ждал ответ от своего друга-чайника. Чайник продолжал молчать. Мои руки дрожат все меньше и меньше, и я точно знаю, что должно случиться сегодня дальше. Я знаю… Знаю.

В прихожей, напротив моей ванной, есть зеркало в полный рост. Я решился наконец-то взглянуть на себя настоящего: узкий разрез глаз, выделяющийся подбородок, впалые щеки, под глазами синие круги. Боже, как же я худ и помят, стою вот, замерзший и дрожащий, двумя руками обхватываю небольшую шею в попытке ее согреть.

Напротив зеркала – дверь в ванную комнату. Я боюсь туда заходить. Я знаю, что там ждет меня. А если точнее, что меня уже не ждет никогда. Кровь вместе с водой уже затопили пол в ванной и теперь сочатся сквозь щель между полом и дверью. Ладно, обо всем по порядку.

Все перемены и обещания в моей жизни происходили в ванной. Сейчас, в общем-то, тоже. Фен, розетка, сигареты, зеркало с трещиной по всей длине и равномерный шум плескавшейся воды. Ванная у меня самая простая: чугунный гроб напротив двери, рядом с ней стоит умывальник с двумя зубными щетками и давно закончившейся зубной пастой, над раковиной висит зеркало с шрамом во всю его длину, и унитаз, который я не чистил, кажется, никогда. Я оглядывал ванную комнату и думал: « Когда-нибудь обязательно сделаю…» Глаза натыкаются на фен. Я вообще не знаю зачем мне нужен фен. Обычный фен, который для волос, что-то забыл на моей раковине. Смотрю на него и понять не могу. Сколько это уже длится? Год? Два? Или сколько? Ладно, думаю. Пытаюсь подняться на ноги, только я слишком пьян для такого маневра. остаюсь валяться трупом в уже остывшей воде. В голове мелькают мысли: «Я это сделаю… Я обязательно сделаю это… Простите, но сделаю…» Неловкое движение рукой – в ванну падают мои сигареты. «Последняя из блока, блядь!» – парирую удар судьбы. Остается полумертвый окурок, которым я не попал в унитаз. Никого вокруг нет, значит никто не осудит. Я прикуриваю бычок. Откашливаюсь от едкого дыма. «Когда-нибудь…» – мерцала мысль в моей голове.

Очнулся утром в своей кухне. Не очень уж удобно на полу спать. Все тело адски болит. Сырые джинсы и футболка на мне тоже проснулись и неприятно щекотали мое размякшее тело. Кое-как встаю и иду к зеркалу в ванной. Трещина по всей длине зеркала напоминает о былом величии жизни. Долго не могу заставить себя разглядеть как следует лицо, но в итоге получается адаптироваться к похмельной жизни, и открыть глаза полностью. Боже… это не могу быть я, просто не могу. Рытвины на лице и небритая кожа хронических алкашей, заплывшие шея и щеки, на голове лаком крытой из-за отсутствия шампуня уже есть седые волосы, мой нос с аккуратной горбинкой кренится вправо, карие глаза нельзя назвать карими из-за огромных синяков вокруг, длинный срез моих пухлых губ исказился от боли в голове. «Боже…» – единственное, что отзывалось на эту картину. Даже самые отбитые мрази не стали бы связываться с таким животным. «Печально… время-то сколько уже…» Лезу в карман и нащупываю телефон. Экран равнодушно говорит: «Четырнадцать часов тридцать две минуты». На работу сегодня не нужно, и на том благодарю. Весь оставшийся день прихожу в себя. Первым моим осознанным желанием сегодня была мастурбация. Скоротав несколько минут, вспоминаю как утопил свои сигареты. По всей квартире ищу случайно забытые сигареты, хоть немного, хотя бы одну. Ничего не нахожу. Приходится выйти на улицу. Солнечный свет отливается золотом и бьет по моим воспаленным глазам, и я жмурюсь, силясь больше не видеть света. Кое-как мне удалось таким образом – почти вслепую – дойти до входа в местный магазин. В магазине меня уже знают, а потому блок привычных сигарет терпеливо ждет оплаты. Домой я шел быстро. Выкурил три сигареты по дороге, еще одну в квартире, после чего ушел спать. Точнее, пытался уснуть. Укутался в одеяло и лежал. Моя попытка провалилась – я начал блевать. Остаток дня убирал квартиру от рвоты и курил.