Утро началось не очень-то и радостно. Звонок в пять утра заставил меня вылезти из постели. Открыв дверь, я тут же получил в глаз.
– Где моя дочь?!
Кричала теща и размахивала своей сумкой у меня перед носом.
– Клара Карловна, – тер я глаз и пытался отмахиваться что было силы. – Вы решили мне напомнить о вашем немецком происхождении.
– О каком еще происхождении? – кричала она, размахивая руками.
– Ну как… Без объявления войны, утром, вторглись на чужую территорию.
– Какая еще чужая, я тебе, бездельник, лично каждый месяц помогаю ипотеку платить. Ирод! – добавила она, показав мне кулак. – Я повторяю свой вопрос: где моя дочь? Я вторые сутки не могу до нее дозвониться.
– Все там же, в санатории, свой день рождения отмечает, с 1 на 21 в ночь.
– А ты почему не там?
– Потому что я, в отличие от вашей дочери, работаю! И не пью как не в себя.
– Хлюпик, – плюнула в меня теща и прошла на кухню. – Пыль вытирал, – провела она пальцем по буфету.
– Протирал.
– Слюнтяй, – покачала она головой.
Я было открыл рот, как Клара Карловна погрозила мне пальцем:
– И не вздумай мне грубить! Потому что тогда и мне придется тебе ответить, а я это делаю лучше тебя. Чем кормить меня станешь?
– В пять утра? – поднял я брови. – Вы же на ночь не едите, – скривил я лицо.
– Я не собираюсь спать, я собираюсь завтракать.
– Бутерброд подойдет?
– Подходят только поезда и наряды, а я буду бутерброд с красной икрой, или на худой конец с семгой, имеются в этом доме море продукты?
– А как же, – хмыкнул я. – Из морепродуктов у нас есть соль. Насыпать?
– Хам! И как только моя Изольда за тебя вышла.
– Молча! – напомнил я.
– Да бедная моя девочка и слова проронить боялась.
– Да бедная ваша девочка пила с подружками неделю до мероприятия. Явилась чуть живая.
– Но явилась же! И вообще, кто празднику рад, тот загодя пьян! Вот ты даже на свадьбе не пригубил, не выказал нам своего счастья.
– Для вас лучше, чтоб я, как Иза, под столом валялся весь вечер?
– Она не валялась, она поближе рассматривала, кто в чем явился. У вас между прочем дресс-код на свадьбе был! Это тебе до всего дела нет, а моя Изочка очень ответственная. И вообще, может она чего потеряла, искала под столом.
– Ага, совесть свою, – съязвил я.
– Так я не поняла, накормят меня в этом доме или нет?
Я открыл холодильник и стал смотреть, чтоб такого предложить тещеньке.
– О, я вижу сыр с плесенью, наверное итальянский, дорогой.
– Сыр российский, – покрутил я его в руках. – Просто подорожал в холодильнике.
– Так выкинь его, – раздраженно рявкнула Клара Карловна. – Ты плохо ведешь хозяйство, сыр и тот заплесневел, почему ты не ведешь учет продуктов?
– А почему бы вам этот вопрос не задать своей дочери, – возмутился я.
– Хам.
Она подняла свои нарисованные брови и отхлебнула чаю. Мы долго могли бы так препираться, но услышали шум в прихожей.
– Похоже Изольда соизволила домой вернуться. Не прошло и года.
– Ты ей еще календарем перед носом потряси, да я бы на ее месте вообще на тебя забила.
– А я бы на вашем месте и в вашем возрасте на лавочке козла забивал, а не вмешивался в делах молодых.
– Что-то молодых я не разглядела, ты, что ль, молодой, в зеркало поглядись, сорокалетний лысеющий худодрыщ.