– А где она?
– Ушла.
– Что, совсем ушла?
– Нет, блин, вышла прогуляться с чемоданом!
– Поздравляю. Ты её потерял.
Сосущий звук гудящей пустоты вагона метро. Замерев, весь мир сейчас сосредоточился внутри этой пустоты. Вяло, скользко течёт время вокруг. Люди будто бы спят, устали от вечной гонки с жизнью. Устали бороться. Мы послали мир ко всем чертям и застыли в этом подвешенном состоянии. Всё. Баста.
Но вот вагон срывается, набирая под собой тонны кислорода, смешанного с пылью, и вылетает в длинный кривой, облепленный проводами тоннель. Размазано вспыхивают тусклые лампочки на его стенах. Они тоже устали.
Несколько минут – и она уже в центре города. Огромного, но именно сейчас такого тихого и малолюдного. Но те люди, которые остались в нём, так нелепо находятся внутри, каким-то ненужным комом, становятся поперёк не только горла, но и всей сущности сразу. Люди, что вам здесь нужно?
Тридцать, пятьдесят, да хоть сто рублей за чашку зелёного чая. Только бы не видеть, не слышать никого. Остаться наедине с чашкой и писком вычислений счётчика кассы.
Редкие посетители не потревожат сейчас её. Она спит. Не реально, конечно. Она просто впала во внутреннюю спячку, зарылась у себя в голове, выпихнула изнутри сердце и неторопливо пьёт этот бессмысленный зелёный чай, который так фундаментально вжался в стенки чашки, будто он вовсе не чай, а желе.
М-да, декабрь закончился. Новый год, новая жизнь. Хороша новизна. Возможность выспаться. До всего остального уже несколько дней как нет дела.
Возвращать выплюнутое сердце? А смысл? Был бы тот, ради которого это делать. Не нужно слушать чужие советы. Изнутри виднее. Со стороны всё всегда только кажется. И вот так разрушишь остатки былого, а дальше-то ничего. Пустой белый лист. Хотя, собственно, почему белый? Такой же белый как этот растаявший снег за окном кафе. Цвета мокрого асфальта. Как мило.
Чай остывает, намекая на потерянное время. Бесполезно. Она любит терять время впустую. Иногда это просто необходимо. И чай она любит холодный. По меньшей мере, любила. Сейчас она вообще ни в чём не уверена.
Вернуть? Какой и в этом смысл? Снова тот же шаг сильной женщины и податливого мужчины… Мужчина-пластилин, тут не только верёвки вей, можно вообще всё что угодно смастерить – было бы желание. Вот желание-то как раз и пропало. Всё. Иссякли силы придавать форму. Таскать за собой пластилиновый балласт она больше не может.
А новое? А новое как всегда прячется за завесой своей избирательности и нерешительности, боится, как бы не прогадать, не продешевить. Отвратительное качество каждого человека.
Вот так и висишь, не понимая, что людям от тебя нужно. Да и нужно ли вообще? Родители хотят, чтобы ты был счастлив. Друзьям подавай зрелищ, а врагам – повод для пересудов. Совсем что-то невесело живется в наши дни. Хотя… так было всегда. Это она сидит сейчас над чашкой почти остывшего чая и изобретает велосипед.