– Мама!
Детский крик эхом отозвался в переполненном зале прибытия аэропорта.
Пенни Картрайт сбросила с плеча сумку на пол.
– Габи! – крикнула она в ответ. – Габи!
Ее малышка нырнула под перила, каштановые завитки плясали вокруг личика, на котором играла широкая улыбка, способная тронуть любое сердце.
– Мама! – Детский крик стал громче.
Пенни забыла обо всем. Голоса людей, объявления по громкоговорителю – все исчезло. Она упала на колени, и в эту секунду дочь очутилась в ее объятиях.
– Мама, мама!
Пенни вдохнула ее запах, закрыв глаза, и слезы закапали на мягкие волосы Габи.
– Я здесь, детка. Я дома.
Дочь попыталась освободиться:
– Ты делаешь мне больно.
Пенни отпустила руки и засмеялась. Слезы катились по ее щекам, и она не останавливала их. После всех этих долгих месяцев это были слезы счастья.
– Знаешь что? – Большие карие глаза смотрели на Пенни с любовью, открыто и доверчиво.
– Что?
– Ты стала еще красивее, чем была в последний раз, когда я видела тебя.
Габи засмеялась:
– У тебя нет моей фотографии на работе?
Пенни вздохнула. Она всегда использовала слово «работа». Ей не хотелось, чтобы Габи знала, насколько опасна ее служба за границей.
– Я каждую ночь ложилась спать с твоей фотографией.
Пенни отвела взгляд. Габи и не догадывалась – ее матери просто повезло вернуться домой, в то время как многие из ее коллег оказались не так удачливы…
– Не было и дня, чтобы я не думала о тебе, дорогая. Я так рада быть дома! – Пенни снова крепко обняла ребенка.
– Я тоже.
Видя счастливое и радостное лицо дочери, Пенни почувствовала – ее сердце будто готово взорваться. Несколько часов полета к родной малышке уже были счастьем, даже если у нее только неделя отпуска…
– Привет, Пенни.
Пенни с глубоким вздохом медленно отпустила дочь, поцеловала ее головку и выпрямилась:
– Даниэль…
Единственная неприятная деталь ее возвращения.
Ее муж.
Он нисколько не изменился. Густые волосы взъерошены, едва заметная щетина на подбородке, ямочки на щеках…
– Наконец-то ты вернулась, Пенни.
Она улыбнулась, напомнив себе, что приехала из-за Габи. Она готова на все ради дочери. Нужно быть сильной.
– Хорошо снова быть дома, – ответила Пенни, глядя на дочь и сознавая, что маленькие ушки ловят каждое слово.
– Я так соскучилась! – Габи улыбнулась матери и, кружась, скользнула к отцу, обвив одной рукой его ногу.
Пенни опустила руки. Она так долго не снимала военную форму! Ощущение обычной одежды – джинсов и футболки, которые были на ней, – казалось непривычным.
Так же неестественно было стоять здесь рядом с Даниэлем.
– Ты не хочешь обнять маму, папа?
От этого невинного детского вопроса у Пенни закружилась голова. Конечно, девочка ожидала увидеть счастливые объятия родителей при встрече.
– Ах! – Что еще она могла сказать?
– Конечно, – заявил Даниэль без тени сомнения. – Мы так ждали тебя!
Даниэль сделал неловкий шаг вперед. Пенни чувствовала – ребенок наблюдает за ними. Она тоже очень соскучилась по мужу…
Даниэль нежно обнял жену и, скользнув щекой по ее лицу, едва коснулся поцелуем.
Пенни заставила себя обнять его в ответ, но это было нелегко. Больше всего ей хотелось броситься к мужу, прижаться так крепко, чтобы едва можно было дышать…