Алина.
Иду по улице, натянув капюшон куртки на голову, но это не спасает от ветра. Ещё и снежище повалил, как назло. У нас отменили последнюю пару по микроэкономике, а посему я плетусь домой раньше обычного. У брата сегодня выходной. А если к нему Коршун пришёл, тогда лучше валить из дома, желательно с ночёвкой.
Наша двухкомнатная квартира досталась нам на двоих с братом после гибели родителей. Мне тогда было уже семнадцать лет и, к счастью, меня решили в детдом не забирать. Оставили на брата, который старше на четыре года.
Витька в то время учиться дальше не пошёл. Сдал на права и устроился работать в маршрутное такси. И всё бы ничего, если бы не его проблема. Он игрок. Может просадить большую часть получки, но иногда выигрывает. Как я не пыталась с этим бороться, он только отмахивается от меня. Ага, а я как будто бы могу нас прокормить на свою стипендию. Мне, между прочим, кроме бутербродов с колбасой, ещё интернет нужен и одежда кое-какая. А этому идиоту, похоже, наплевать. У него одни карты в мозгах.
Вот и пришлось устроиться работать в один из ночных клубов официанткой. Выпросила себе ночи в пятницу, субботу и воскресенье. Всё же я учусь, и к занятиям как-то готовиться нужно. Потом ещё эти сессии, зачёты, снова работа. Приходишь домой, а там братишка громко шпилит девушку в своей комнате или, ещё хуже, очередной проигрыш водярой запивает.
Захожу в обшарпанный подъезд девятиэтажки. Вызываю лифт. Пришлось ехать на пятый этаж, прижавшись грудью к дверям. У дальней стены опять кто-то нассал. Что за люди, а? Или не утерпеть уже было совсем? Фух, наконец-то приехала. Я почти вывалилась из лифта и только теперь поняла, что не дышала.
Какая досада, дом меня вовсе не хочет встречать тишиной. На кухне развалились на стульях брат и Стас Коршунов.
— Дело тебе говорю, Кузнечик, дело. Там собираются нормальные люди, — елейным голосом вещает Коршун.
Стас Коршунов — это такой рыжий парень с острым носом и хитрой мордой как у лисы. Мой братишка — полная противоположность, брутальный шатен с серыми глазами и лёгкой щетиной на щеках. Они даже по характеру разные. Вместе с первого класса.
— На что ты его опять подбиваешь, Коршун? — спрашиваю я строго, заходя на кухню.
Быстрым шагом прохожу к окну, а потом открываю полностью одну створку.
— Опа, мелкая пришла. Она, кажется, решила превратить нас в сосульки, — осклабился Стас.
— Мелкая, ты зачем окно открыла? — нахмурился брат.
— А не хрен паравозить дома! У меня даже одежда пропахла, как будто я на табачной фабрике живу! — грозно произнесла я и встала у плиты, чтобы разогреть обед.
— Послушай, мелкая, а может, мы и тебя курить научим? Ну, что ты такая правильная: не куришь, не пьёшь, с мужиками не спишь. Слышь, Витёк, а давай ей проститута снимем. Ну, должна же когда-то девка раскрепоститься, — заржал рыжий, хлопая меня по заднице.
— Моя личная жизнь тебя не волнует, за собой последи! — огрызнулась я.
— Вот не пойму я, Аль, всё при тебе. Стройная, красивая. В твои голубые глаза, как в озёра, смотреть можно. А о таких русых волосах все бабы мечтают. По идее у тебя должна быть куча поклонников. И вот что я подумал, раз нет никого, может, ты со мной замутишь, а? — Коршун буквально лучился довольством.