Пролог.
Закашлявшись от резкой боли в груди, я лег на правый бок и застонал. Куда этот гад искин меня сунул, он мне что, дал бракованное тело? Тут я услышал хриплый голос, с характерным таким техасским акцентом:
– Ну что курица старая, мне повторить?
Открыв глаза, я достаточно ясно рассмотрел сидевшего на высоком стуле у барной стойки мужчину в ковбойской шляпе и сапогах. На ремне блестела большая хорошо начищенная бляха пряжки. Причём что примечательно, рассмотреть я его смог одним глазом, второй хоть и видел, но всё как в тумане, только очертания. Похоже меня реально сунули в бракованное тело, жаль из-за того цейтнота я просто не успел узнать в кого. Мне сообщили время появления в этом мире, примерное местоположение и всё. Это был единственный шанс спасти жён, и я не стал отказываться. Дети остались под присмотром искинов, я последних жёстко накрутил, и спустя два часа после того нашего разговора, когда искин сообщил что спасти жён возможно но всё зависит от меня, я уже ложился в медицинскую капсулу а моя душа перенеслась в новое тело… Вот только в какое?
Быстро осмотревшись, я определил, что нахожусь в типичном таком салуне. За барной стойкой стоял такой же типичный худой бармен в белой рубашке и чёрной жилетке, протирающий стаканы, на стуле сидел тот самый ковбой, а за одним из столиков расположилась семья, по виду небогатых фермеров и принимала пищу. На меня они особо не смотрели, лишь девочка лет восьми, нет-нет да бросала на меня сочувствующий взгляд. Вот ковбой хмурился, он ждал ответа и наливался краснотой, видимо впадая в бешенство или крайнюю степень ярости. Кстати, рядом со мной лежал пьяный пускающий пузыри индеец-старик, кабы не вождь, судя по перьям на голове вполне мог им быть. Да и от меня похоже несло перегаром, не чувствовал, но понимал, это тело точно похмельное.
Из-за одного видящего глаза пришлось покрутить головой, осматриваясь, отчего на лоб упали длинные седые волосы. Чёрт, да в кого меня сунули?! Когда я откинул волосы привычным жестом, на автомате тело сработало, случайно нащупав на лбу повязку, то только как-то странно закусил губу, руки были тонкие, но старческие, это было видно.
«Чёрт, да у меня кажется во рту всего один зуб, не больной, но всё равно это пугает», – подумал я.
Настораживало ещё одно, ковбой, говоря про курицу, смотрел прямо на меня. Это он что, меня имел ввиду? Быстро сунув руки между ног, я ничего не нащупал, вернее, нащупал не то, что нужно, благо тело было в брюках, причём индейских национальных одеждах.
– Я тебя в последний раз спрашиваю, когда начнёшь мыть полы?! – рявкнул ковбой, продолжая зло смотреть на меня.
Не знаю пока, в чьё тело я влез, но оно оказалось сильным, и вполне здоровым, потому как легко подчинялось моим мысленным приказам. Я вскочил на ноги и, сбив с ног ковбоя, которой спрыгнул с табурета и шёл ко мне с самым зверским лицом, которое видимо мог изобразить, рванув вперёд. К зеркалу что висело на стене.
– С дороги чмо краснорожее! – рявкнул я по-английски и, подскочив к большому настенному зеркалу у лестницы на второй этаж, стал разглядывать себя, и ругаться трёхэтажным матом. В этот раз по-русски. Досталось всем, искинам, местными и мне в том числе за такое попадалово, так что закончил я обещанием утилизировать искина. Да нафиг искина, всю станцию расхерачу к чёрту.