Цветущая ветка в октябре
Настя заплакала, взглянув на портрет мужа в траурной рамке. Она плакала каждый день в течение уже трех месяцев. Муж погиб. Внезапно. В авиакатастрофе. Летел на важную встречу в Москву.
Настя никогда не отличалась хорошей интуицией, не была провидицей, а ту ночь, накануне его гибели ей приснился страшный сон. Как будто они с мужем пошли купаться на озеро, места для нее незнакомые, но они там чувствовал себя уверенно и спокойно. Скинув с себя одежду, муж зашел в прозрачную воду и быстро поплыл, рассекая зеркальную гладь озера. А она с берега им любовалась. Настя всегда смотрела на него с восхищением, все двенадцать лет их брака.
Вдруг ее кто-то окликнул по имени. Она обернулась – никого, а когда вновь посмотрела на озеро, то там никого не было. И вообще никого не было, она стояла одна среди скалистых гор, у подножия которых простиралось чаща с кристально – чистой водой, и только узкая тропинка вилась вдоль камней и колючих кустов. Настя в панике стала звать мужа по имени, метаться по берегу, но в тишине только слышалось эхо ее голоса, многократно повторяющего имя мужа. И вдруг она замерла, почувствовав затылком чей-то пристальный взгляд. Медленно повернул голову, Настя увидела на тропинке черную змею с поднятой изящной головкой и смотрящей прямо ей в глаза. Настя закричала и …проснулась.
Открыв глаза, она увидела склонившегося над ней мужа, теребящего ее за плечи.
– Настя, проснись! – будил он ее.
Оказывается, она кричала не только во сне. Почувствовав его тепло рядом, она успокоилась и прижалась к его груди.
– Ничего, любимый, так, какая-то ерунда приснилась, – ответила Настя и сразу же вновь провалилась в глубокий сон. С ним, со своим единственным и любимым, она всегда быстро засыпала и видела только цветные сны. Такой страшный сон ей приснился впервые.
Утром, собирая мужа в дорогу, Настя забыла о своем ночном кошмаре. Приготовила ему его любимую глазунью из двух яиц, поджарила хлеб и сварила крепкий кофе, пока он, фыркаясь, стоял под ледяным душем. Вышел, как всегда после такой процедуры, бодрый, да еще что-то весело напевающий в полголоса.
– Доброе утро, малыш, – подошел и поцеловал ее в подставленную щеку. – Не опаздываю?
– Женя обещал позвонить, как подъедет, – весело ответила она, подхватывая его мотив. Женя – это его персональный водитель, отличавшийся пунктуальностью.
Они спокойно позавтракали, у двери она его поцеловала и помахала ему из окна, когда он садился в машину. Все было как всегда…
***
Через три часа по маленькому телевизору, стоявшему на холодильнике в кухне, Настя в экстренных новостях услышала, что «самолет рейсом … разбился. Выживших нет». Его самолет. Все…
Настя на ватных ногах опустилась на стул, рухнув с него на мозаичный пол. Очнулась она от звонка, кто-то настойчиво, не прерываясь, звонил в дверь. Настя медленно, с трудом поднялась с пола и пошла к двери. Это звонила соседка с верхнего этажа, в утреннем убранстве – халате и бигуди.
– Настя! Володька сегодня должен лететь…, – и замолчала, прижав руку к щеке, увидев бледное, перекошенное от боли Настино лицо. А потом заголосила. Настя молчала. Она вообще молчала несколько дней. Ни с кем не хотела говорить, даже с матерью, прилетевшей из Израиля. И только когда тело мужа в закрытом гробу опускали в землю, громко с надрывом жутко завыла.