⇚ На страницу книги

Читать Русская рулетка - стр. 2

Шрифт
Интервал

Столб света озарил подвал. Когда открылся люк, Олег увидел всех обитателей этого места. Их было шестеро. Старик в кафтане и валенках обнимал мальчика лет десяти – наверное, внука. Олег не видел его лица, так как тот, дрожа всем своим маленьким телом, уткнулся в кафтан старика. Остальные четверо были ранеными солдатами, замотанными в окровавленные бинты. Один – тощий с быстробегающими глазками. Второй, наоборот, – пухлый с длинными бакенбардами, словно он не успел их сбрить, потому что переместился на войну прямо с бала девятнадцатого века. Взгляд у пухлого мужчины был растерянный и грустный. Третьим был усатый офицер с чёрной головой и без руки. И четвёртый – узкоглазый азиат. Сложно было сказать бурят он, ханты или якут, но наверняка из тех племён, в которых хорошо умеют стрелять волков и гонять огромные стада оленей по безжизненной тундре.

– На выход! – на ломанном русском скомандовал кто-то из немцев наверху.

Медленно, как на эшафот, переступали ноги, которые уже всё понимали и не спешили. Глаза впивались в каждую деталь унылого подвала, пытаясь напоследок запомнить этот уходящий мир. Сердце бешено билось в ожидании решения, а воздух врывался в грудь раскалённым потоком, несмотря на осеннюю слякоть и свежесть после дождя.

Как только пленные вышли, они увидели полуразрушенную деревню. Их держали в доме, сгоревшем после наступления немцев. Шестерых построили в шеренгу и наставили на них автоматы. Впереди автоматчиков, гордо подняв голову, в фуражке и с эсэсовскими погонами на стуле сидел немецкий офицер .

– Встать на колени тут и ждать, – так же с акцентом проговорил немец с перчатками в руках.

Все нехотя и медленно опустились на колени. Офицер, сидевший рядом с автоматчиками, бойко и недовольно говорил что-то по-немецки, но закончив, торжественно улыбнулся и безумно посмотрел на переводчика. Его глаза казались такими же дикими, как и то, что сказал переводчик, слово в слово повторивший приказ офицера.

– Никто из вас, грязные русские свиньи, не поедет в Германию. Там уже достаточно рабов, трудящихся для процветания Великого Рейха. Вам будет дан выбор: либо служить, либо сдохнуть. Ответ за вами, – он закончил говорить и приложил свой маузер к виску однорукого пленного.

– Нет! – не колеблясь ни секунды и глядя прямо в лицо сидевшему офицеру, ответил однорукий мужчина. Раздался выстрел.

Раздробленный мозг и брызги крови разлетелись в разные стороны. Тело упало на сырую землю, а остекленевшие глаза глядели на Олега и других стоящих на коленях пленных. Мальчик заплакал, а старик начал его успокаивать. Но его слёзы никак не останавливались. Тогда немец с маузером подошел к ребёнку и велел ему прекратить плакать. Мальчик испугался еще сильнее и затрясся всем телом. Послышался выстрел, и, последний раз всхлипнув, ребёнок успокоился. Старик, впав в отчаяние, закричал и начал вставать с колен, но его остановил пинок в спину, и немец с маузером трижды выстрелил в старика. Немец яростно оглядел всех стоящих на коленях. И тут пухлый мужчина с бакенбардами выкрикнул: «Я согласен служить!»

– Встань. Иди сюда.

Мужчина подчинился и поплёлся к немцу, провожаемый гневными взорами трёх оставшихся в живых.

– Вот тебе пистолет. Если хочешь служить, убей любого из них. Это твое испытание. Начинай, – скомандовал немец и отошел к автоматчикам.