Линн
Стоя и глядя на Рэна, который что-то надменно говорил, я холодела от ужаса. Даже двигаться и связно мыслить оказалось мне не по силам в первые секунды. Но не из-за того, что, по словам Рэна, произошло между элефинами и скаривитянами (хотя об этом, пожалуй, стоило бы узнать и родителям). Да, в школе навигаторов нам ни о чём таком не рассказывали. Возможно, намеренно. А вот баек о метаморфах ходило множество. Очередная вигская и элейская тайна? Возможно. Но меня волновало кое-что ещё.
Я уже проживала эту сцену! Во сне. Когда впервые попала на маяк номер пять.
Арэниэль продолжал что-то говорить, а я, погрузившись в себя, размышляла: «Точно неизвестно, какими способностями могут обладать представители нашей расы. Чаще всего дар передаётся от родителей к детям, так что его можно предугадать, но… Я своих настоящих родителей совсем не помню и ничего не знаю об их способностях. Неужели мне достался ещё и дар предвидения?»
Этого я не хотела. Второй дар мне был просто не нужен, да ещё и такой. Нет уж, спасибо. Знать своё будущее или чужое – этого я не желала вовсе!
Рэн всё продолжал свою речь. Я вслушалась: он назвал меня никчёмным смотрителем! Будто бы он служил на паре сотен маяков и знал десятки сотен смотрителей, чтобы сравнивать! Ну уж нет! В своих навигаторских качествах я была уверена. Школа навигаторов готовит прекрасных смотрителей, а я училась очень даже усердно. И тренировки с практиками на маяке номер пять пошли мне на пользу.
Я поняла, что пора остановить Рэна, ведь, если я всё это стерплю, он всегда будет относиться ко мне свысока. Я же хотела построить с членами команды партнёрские отношения. Маяк стал моим домом, и только я могла решать, кто будет обитать в нём.
– Вардис, остановись, – негромко, но властно потребовала я, не заметив, как перешла на «ты». Рэн замер на полуслове, но продолжил буравить меня взглядом тёмных глаз и хмурить брови. Мне даже захотелось провести пальцами по этой складке между ними, разгладить её, коснуться белой полоски шрама… Но я, вздохнув, продолжила: – Нарино Раж – суперкарго маяка. Я не обязана отчитываться перед служащими по поводу принятых мной решений о составе команды. И не стану. Не хочешь взаимодействовать с командой, сиди в своём медицинском отсеке. Можешь дать рекомендации, и я найму ещё одного медика тебе в помощь. Он также будет покидать маяк со мной и командой при необходимости. А ксенофобии у себя дома я терпеть не стану! – Рэн всё ещё хмуро посмотрел на меня, ничего не ответив. Я пожала плечами и миролюбиво предложила: – Раз вся команда в сборе, приступим к ужину?
Ели мы молча. Рэн посматривал то на Нарино, то на меня, Нарино косилось на Рэна и было напряжено, казалось, стоит Рэну сделать хоть одно движение в его сторону, и Нарино пулей вылетит из столовой. Я же делала вид, что всё просто прекрасно, и, глядя на покачивающуюся в ухе Рэна серьгу, пела про себя песенку о навигаторе и скаривитянке. Это успокаивало. Я не хотела, чтобы Рэн почувствовал, как у меня испортилось настроение.
В конце ужина Арэниэль обратился ко мне:
– Госпожа смотрительница, у меня есть вопросы по трудовому контракту.
Я отложила столовые приборы и подняла взгляд.
– Какие?
– Почему мне не сотрут память по окончании службы? И что за пункт про спасение вашей жизни? Раньше я такого не встречал.