Было раннее утро. Из-за леса, что за клюквенным болотом, вставало летнее солнце. Оно отражалось в каждой капельке росы, в мокрых от прошедшего дождя листьях. Утренний туман быстро таял. Лишь над самим болотом оставалось маленькое облачко, но и оно рассеется через несколько минут.
В Камышовке начинался новый день. Этот день будет похож на другие дни, но в то же время он будет особенным. Этот день приготовил много неожиданного и загадочного тем, кого он застал в Камышовке. А особенен этот день тем, что это самый первый день. До этого дня вообще ничего не было.
* * *
Солнечный луч проник сквозь занавески на маленьком оконце деревенского домика Овсянниковых. Данилкина бабушка проснулась. Она огляделась вокруг: «Что это? – подумала она. – Почему я здесь? Ведь сейчас зима, мы должны быть в городе». Но она ясно видела, что находится в своём деревенском домике в Камышовке, мало того, за окном самое настоящее лето.
Да, в окно светило летнее солнце, а за окном ветер раскачивал зелёные ветви берёзы, что растёт возле дома. Бабушка прекрасно знала, что сейчас тридцатое декабря, что они собирались поехать в гости к Можайским, а завтра нужно наряжать ёлку. «Стоп, какое же это тридцатое? – вспомнила она. – У Можайских мы уже были, значит – тридцать первое…».
Мысли путались, их долго не удавалось собрать воедино, вспомнить, что было в тот день. Но постепенно, хоть и с трудом, картина событий стала проясняться: «Так, мы были у Можайских. Было поздно, поэтому мы заказали такси. Но как мы доехали?»
Что-то крутилось в памяти, но всё время ускользало. Удалось вспомнить, как приехала машина, как сели в такси. Она села на заднее сиденье, вместе с дочерью Наташей, Данилкиной мамой. Муж, Данилкин дедушка, сел рядом с шофёром. Поехали…
Дальше была пустота, провал в памяти. Но прошло несколько минут, и память стала постепенно заполнять эту пустоту. Бабушка вспомнила, как проехали улицу Ульянова. Она вспомнила, как ехали по спуску к мосту. Потом…
Это был шок. Это было подобно вспышке молнии, подобно удару грома средь ясного неба: «Я же умерла!!!».
Нет, она погибла не сразу, не во время аварии.
Но кроме неё погибли все, кто ехал в такси.
Потом была машина скорой помощи и последнее, что она услышала: «Всё, мы опоздали». – Это были слова доктора. Затем не стало ничего…
Она встала, и оглядела комнату. На кровати возле печки она увидела мужа. Это было невозможно. Бабушка не понимала что происходит: «Он же погиб в той аварии. Как такое может быть? И почему мне так легко?»
Да, было легко, будто не было высокого давления, не болело сердце, да и вообще ничего не болело. Казалось что ей не пятьдесят семь лет, а лет тридцать, не более. Да и Ваня выглядит неестественно молодо, будто ему двадцать пять, а не шестьдесят лет.
Мысли снова запутались в лабиринте событий: «Ваня погиб… И Наташа, доченька моя… А я? Я ведь тоже умерла в машине, в скорой… А может всё приснилось? Может, не было никакой аварии, не было зимы? Значит, и Новый Год ещё не скоро?»
В общем, ситуация могла свести с ума. В голову приходили самые сумасшедшие мысли: «Почему Ваня стал молодым? – крутилось в голове. – Ужас! Я поняла… Мне всё приснилось! Приснилась целая жизнь! На самом деле, мы только что поженились! Нет, не может быть!»