Мы никогда не задумывались в каком мире мы живем, для нас все хорошо, мы никогда не задумывались что может быть, нас не изгоняли из деревень, на нас даже не смотрели и не знали кто мы на самом деле. Мы истребляли тех, кто угрожал нашему клану, мы так жили из века в век, пока не пришли они, измена как простой народ смотрел на жизнь и жил. Нас начали истреблять как нечисть, мы спасались бегством, и это моя история. —
“Мать Рожаница, Рода сестрица услышь ты глаголы наши, прими бескровные требные дары наши, даруй здравое потомство всем родам нашим. Дабы никогда не прервалась вечная родовая нить наша. Для тебя Великую славу воспеваем и в хоромы наши тебя призываем. Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!”
“Богумил!” раздался крик из избы.
На улице как будто все стихло, дождик не так сильно бил о крышу, и листва которая падала как словно град перестала вихрем разлетаться над маленькой полянкой. Женщина лежала на лежанке и приложила к себе маленький комочек который пищал, ее черные волосы кудрявились, а голубые словно ясное небо глаза сверлили потолок избы. Это чудо еще не знала что ее будет ждать. Это второй ребенок Ачимы, ее первая дочь Ася, выросла красивой зеленоглазой лисицей как называл ее отец. Хитрой и нравственной, родилась она в сильный ветер, она была любимицей Стрибога, дарил он ей дары не виданной красоты. Каждый раз та приносила матери диковины из других стран. То конфеты, то украшение, то инструменты, позапрошлым летом, принес тот ей флейту, да играть Ася так и не научилась. Странный инструмент да звук не нравился. На слух давил он сильно, да и голова от него болела не меньше.
“Что красно девица моя случилось?” раздался грохотом голос Богумила.
“Что ты голос свой ясный так разрывается от крика?”продолжил он.
Зайдя в избу, его брови поднялись на вверх и он радостно прихлопнул в ладоши. Рад он был то что ему любимая жена родила доченьку, да красивую, сильную и умную. Кулечек улыбнулся незнакомцу который так ее веселил, и схватила его за палец, да так сильно то что Богумил расхохотался.
“И как же мы ее назовем?” спросил Ачиму Богумил.
“Ярославай.” ответила та ему.
На улице послышался смех и топот копыт, на черном как смоль коне прискакала Ася. Ее рыжие волосы опять скомкались и зеленые хитрые глаза блестели словно предвещали какую-то новую пакость.
“Смотрите какого мне коня подарили!” закричала она.
И снова поднялся ветер который заставил все листья взмыть в воздух словно маленький вихрь. Это Стрибог, показал юной Аси то что нельзя так кричать и хвалиться своими подарками которые он ей дарил, не правильно это было.
“Будешь так кричать и бахвалиться не получишь от меня более!” просвистел Стрибог. “Я дарю их тебе чтобы они помогали по хозяйству, а не для твоей прихоти!” закончил он.
Ася посмотрела на мать и комочек который перестал пищать, ее удивило то что матушка на нее и голоса не повысила, бранного слова не сказала и вдруг ею обладал стыд за свои поступки. Она ловко спрыгнула с коня и словно кошка подошла к матери и посмотрела на кулек. Из кулька два голубых глаза посмотрели на нее с надеждой и любовью, то что так не хватало Асе.
“Сестренка!” воскликнула Ася тихонько хлопнув в ладоши.