Я боялся, что больше никогда не получу такого удовольствия, как в этот самый момент. Она поддавалась каждому моему движению, двигалась в такт любому телесному порыву того, кто ласкал её последние пятнадцать минут. Так, как я, больше никто не умеет на Плутоне. Я упёрся руками о ковёр, повернул её к себе, чтоб дырочка оказалась ровно под моими бёдрами. Пришлось помочь себе, чтоб вхождение никому не принесло дискомфорта. Мы одновременно провалились в такое блаженство, что её покров ощущался в равной степени моим. Я чувствовал её, а она чувствовала меня, слегка пульсирующая под потным животом.
Она немного волновалась, постанывала не как обычно, но быстро осознала, что я не принесу вреда. Наоборот, это сплошное удовольствие. Я смазывал пальцами её слизь со своего члена и пробовал на вкус. Столь знакомый, столь желанный. Мы не виделись уже неделю, между моих ног всё это время назревал настоящий бунт. Вот наконец я в ней, набираю темп, шлепки становятся громче, от чего хочется только сильнее вдалбливаться в неё, лишь бы она навсегда меня запомнила, от природы никогда не отличавшаяся хорошей памятью на человеческие лица.
Отлично чувствую – её дырочка принимает меня, работает как насос. Мой оргазм стал приближаться с молниеносной скоростью, и я стиснул зубы, начал вспоминать свой нудный Отсчёт на заводе, лишь бы отдалить момент и не сползать с любимой как можно дольше. Отлично знаю, что и она терпит, ждёт, пока кончу первым. Непреложное правило проституток – сперва клиент, потом уже личное удовольствие. Но мне же хотелось играться, немного глумиться и откровенно вредничать. Я изловчился и подсунул руку к бёдрам, нащупал её клитор, закрытый несколькими слоями покровов, и принялся его тереть. Сначала мягко, затем круговыми движениями усилил нажим. Она начала так сильно извиваться, что моё нахождение сверху превратилось в настоящее испытание. Я стал обильнее потеть, даже язык случайно прикусил, слишком сконцентрированный на чужом удовольствии вместо того, чтоб кончить уже да отправиться домой к супруге.
Мысль подобного толка всегда приходит с лёгким опозданием. Я ведь давно к ней хожу, а тут явно стал ломать грань, когда наслаждение становится пыткой, и самый сладкий оргазм теряет силу, добытый словно в соревновании. В приступе стыда я вынул из неё член и чуть спустился, головой припал к дырочке, слегка солоноватой на вкус. Я чавкал, ловя какое-то совершенно неуловимое и необъяснимое чувство. Хочется очутиться в ней, залезть полностью и никогда больше не покидать её тела. Даже пустив скупую слезу, я, всё ещё утопающий в ненависти к себе из-за собственного варварства, решил, что пусть уж сначала она кончит, а я уж как-нибудь потом. В следующий раз или же в ду́ше, пока толстый слой машинного масла и каменной пыли будет понемногу сходить, засоряя слив.
Клитор набух достаточно, чтоб мой рот наполнился. Она текла так обильно, что приходилось глотать слюну вперемешку с её соками, всё ещё вкусными для влюблённого заводчанина, слегка потерявшегося по пути домой. Она же веселилась, радостно пищала. Лишь бы не ударила случайно ножкой, а то и синяк оставит. Такое не смогу внятно объяснить жене, да и врать не хочу. Просто промолчу, как раньше. Всегда работало, и сработает в этот раз.