На матч я успел вовремя.
Тимофей доставил меня без проблем, лишь ценой превышения скорости и пересечения перекрестков на красный свет. Запас времени и так был, но воспитатель с чего-то вдруг решил полихачить. Чуть не создалась пара аварийных ситуаций, несколько легковушек тормозили со свистом сжигаемых покрышек, едва не притершись крылом. Никто не орал нам вслед, не жал автомобильные гудки – видели, что машина дорогая, верно, принадлежит аристократу. Только я не очень вразумил причину такого рвения.
– Тимофей, ты чего творишь? Зачем гонишь как ошалелый?
– Вдруг, Сеня, успеем этого гада подрезать, – угрюмо смотрел на дорогу перед собой. – Тогда грохнем его, и тебе не надо будет играть с мразью.
– А, хорошо, только давай поосторожнее, – согласился я. – Не хочется попасть в газеты с заголовком «Оборзевший дворянин давит людей», – достал телефон, набрал главу СБ. – Серафим Григорьевич, Ахмат вам уже доложил подробности нападения на меня? Ага, да, везите штурмовые группы к стадиону «Акела». «Псов войны» тоже возьмите. Как отыграем, будем брать Амирана. Позвоните еще Волконскому от моего имени, пускай будет в курсе. И может успеете допросить того грабителя? Хорошо бы. Нет, еще не всё. Как только Амиран увидит меня живым, то Беридзе тоже стянут дружину к стадиону. Воевать там нежелательно – множество аристократов придет посмотреть на игру. Тогда придется отпустить грузина. Но, может, повезет.
Поговорив с главой СБ, я откинулся на спинку кресла и задумался. Игра предстоит непредсказуемая. Присутствуют двое нестабильных элементов – Амиран и Ричард. Ну, Ричард, понятно, выделывается перед Алесей, и пускай. А вот Амирана куда? Перенести матч? Невозможно, у одного клуба нет таких полномочий. Совсем отменить? Тогда «фениксам» зачтут проигрыш, ведь «волки» не согласятся с переносом. Сыграть? А зачем?
Мне приходит в голову идея.
Мм, а ведь можно уничтожить грузина под шумок игры. Подстроить несчастный случай. И тогда не понадобится воевать с Беридзе, по крайней мере, если Петрес не накинется с обвинениями. Но это можно будет уладить потом тет-а-тет. Он предъявит мне убийство сына, я – покушение этого же сына на себя. Если глава грузинского рода умный, то переборет свои эмоции. Если нет – что ж, война с Беридзе неизбежна.
Когда впереди маячит бетонный круг стадиона, снова набираю Серафима Григорьевича:
– План меняется. Штурмовые группы везите, но так, чтобы они не отсвечивали. Бойцы нужны лишь для подстраховки.
– А Волконским звонить? – тут же спрашивает начальник СБ.
– Звоните, – решаю после секунды размышлений. – Но попросите князя не предпринимать ничего. Передайте, что у меня есть план, и если он получится, то сатисфакции в виде войны не потребуется.
– Понял, господин.
Вешаю трубку. Мы уже припарковались. Тимофей зря гнал. Амирана перехватить не удалось. Ну зато времени с запасом.
– Буду на трибунах, – вылезает следом за мной воспитатель. – Сеня, если что, только кликни. Я мигом пожарю этого неощипанного орла, – он угрожающе покачивает в воздухе указательным пальцем. Прямо как учитель ОБЖ у нас в лицее. – Его никакой доспех не спасет. Не забывай про меня.
– Понял, – серьезно киваю, несмотря на некую потешность ситуации.