Гонец с лицом белее мела пересёк пиршественную залу, направляясь прямиком к Великому Князю. Его остановили только у основания пьедестала, но быстро пропустили, стоило Благояру кивнуть. Массивные двери бесшумно открылись за его спиной, как раз в тот миг, когда запыхавшийся мужчина склонился подле своего князя.
В зал ворвался сквозняк, чему разгорячённые гости, казалось, были только рады. Первыми новоприбывших заметили музыканты, лютня жалобно тренькнула и замолкла.
Тяжёлые шаги гостей не могли заглушить моих ударов сердца. Бедное трепыхалось перепуганной птицей, предчувствуя лихо.
"Уходи… Уходи. Уходи!"
От фигуры в чёрном плаще веяло смертельным холодом, и будто сама Тьма смотрела на меня из-под капюшона.
Дружинники отца ощетинились копьями, готовые защищать государя и его семью до последнего вздоха.
На лицах матери и отца не дрогнул ни один мускул, но я видела, как выпрямилась Великая Княжна натянутой тетивой, враз готовой броситься на защиту дочек. Всеслава спряталась за её спиной, в глазах сестры читался леденящий страх.
А я? Удивительно, но страха я не чувствовала. Только тяготящую обречённость. Я и не догадывалась, и одновременно точно знала зачем явился Владыка.
– Что привело тебя в Китеж-град? За чем пожаловал? – отец привстал, встречая непрошенного гостя.
Указательный палец Владыки уткнулся в мою грудь. Мог бы, проткнул бы насквозь, как остриё копья.
– Агния, – пророкотала Тьма. – Вставай, Агнеша!
Затем Тьма бесцеремонно схватила меня за плечо и принялась трясти. Зал терял свои очертания, хохотала фигура в чёрном плаще и всё продолжала звать: – Агния! Агния!
– Ох и горазда спать, – причитала нянюшка. – Вставай, Агнеша, а то батенька твой нас обеих велит выпороть, да вот только тебя он потом пожалеет.
– Ещё хоть чуток, – взмолилась, накрываясь подушкой. – Такой кошмар снился…
– Куда ночь, туда и сон, – нянюшка поплевалась в сторону, однако любопытство взяло вверх. – А что снилось-то, голубушка?
– Что меня замуж взять хочет Тьма.
– Тьфу, егоза! Косу ещё не отрастила, а уж замуж собралась, – всплеснула руками Людмила, а затем сорвала с меня одеяло. – Вставай, Агнеша, Его Величество ждёт и с каждой минутой теряет терпение!
– Агнеша, миленькая, ну давай вернёмся, – взмолилась трусиха Айка, то и дело оглядываясь по сторонам. – Не ровен час дозорным попадёмся.
– Не попадёмся, у них сейчас пересменка.
– Знать даже не хочу, откуда тебе это известно, – сокрушённо покачала головой подруга. – Ох, и влетит же нам от твоих родителей… Хорошо, если сидеть потом сможем.
– Признавайся, – подмигнула Айке, – ты же не моих родителей боишься, а Людмилу.
Меня эта мысль развеселила, а подруга, наоборот, насупилась. Вот она, настоящая гроза Китежа – это не дозорные, не Великий Князь и его жена, а нянька к дочкам приставленная.
Мы успешно миновали пустой коридор и незамеченными прошмыгнули в кабинет отца. Мне придумалась отличная шалость и отступать я была не намерена.
– Скорее, они должны быть где-то здесь, – я подошла к столу, заваленному бумагами, пока Айка продолжала нерешительно переминаться с ноги на ногу у порога. – Нашла!
Пять миниатюрных карманных портретов Всеславы (художник над ними почти полгода бился, лишь бы угодить капризной княжне) лежали на самом видном месте, как какое-то достояние.