Читать Бедолага Тиндарей

1. Предисловие

 Тропинка прихотливо виляла вдоль скалистого берега реки Эврот, обходя бесформенные нагромождения камней, что то и дело вырастали, угрожая отрезать путь. Тогда она безропотно сужалась, сворачивая в сторону, но, тем не менее, настойчиво и смело выскакивала вновь, лавируя между скал, чтобы закончить свой бег возле порога святилища всех богов, недалеко от Спарты. Погожее солнечное утро щедро одаривало своим теплом торопливые воды реки, безмолвные скалы и чахлую растительность – воздух пропитался взволнованным криком прибрежных птиц, встававших спозаранку, спешивших закончить свои хлопоты, пока ранняя свежесть не уступила место палящему зною полудня.

 Маленькая ящерица застыла на камне, подставив спину солнышку, блаженно закрыла глаза, впитывая энергию благотворных лучей, однако через миг испуганно юркнула под нагретый камень, примыкавший к тропинке. У мелкого зверька были все основания отступить впопыхах – по дорожке, согнувшись под тяжестью ноши, шел человек, и звук его шагов нарушал идиллическую прелесть раннего утра. Ящерица проводила незваного гостя своими желтыми глазами, подождала немножко, пока путник не отошел на безопасное расстояние, с минуту поколебалась, тревожно глядя ему вслед, наконец, решила, что этого расстояния вполне достаточно и угроза миновала. Тогда она покинула укрытие, вновь забравшись на камень, а человек продолжал свой путь, даже не заметив, какой переполох вызвало его появление на тропинке.

Впрочем, когда ему было замечать? Он шел, тяжело переставляя ноги, водрузив на спину увесистое баранье бедро, придерживая его правой рукой – другую руку оттягивала огромная плетеная корзина, полная всякой всячины – голова куропатки безвольно свешивалась вниз, ветка винограда лежала сверху, узкое горлышко глиняного сосуда выглядывало рядом с веретеном, круг сыра лежал в плетеных недрах вместе с коробом меда и свежими яйцами, аккуратно сложенное домотканое покрывало устилало дно объемной корзины – словом, чего только в той корзине не было, а путник, глядя себе под ноги, что-то негромко бормотал, и едва тащился по тропинке, казавшейся ему бесконечной.

–– Кажется, ничего не забыл… барана – Зевсу, покрывало – Гере, так… мед – Гадесу, куропатку – Артемиде, черт бы побрал такое множество богов… так и разориться можно… Дионис обойдется виноградом, вино для Посейдона, прялку – Афине. Кто еще остался? Ах, да Гестия… ей яичек… Сыр для Гелиоса…вроде все. – путник вздохнул, и через минуту продолжил опять – Всех вроде должен ублажить, будь они не ладны. Похоже, да. Или нет? Гермеса-то забыл… вот память никудышная совсем… ладно, ему мед разделим… Что зря волноваться – там список жена положила. Эх, боги, боги… До чего требовательны, а жадны-то как… Итак, барана – Зевсу, покрывало – Гере…

 Продолжал повторять довольно внушительный перечень путник, боясь перепутать или пропустить кого-нибудь из жителей Олимпа – мы же воспользуемся случаем, и незаметно подойдем поближе к этому человеку – и, как только сделаем это, с первого взгляда станет ясно – это ни какой-нибудь заурядный спартанец, нищий илот или бродяга – нет, ранним утром по дороге к святилищу нам посчастливилось лицезреть самого царя Спарты Тиндарея – крупного мужчину лет пятидесяти, с курчавой седой бородой, глубоко посаженными голубыми глазами и четко очерченным профилем – красивый прямой нос, высокий лоб, приятное лицо – все говорит о благородном происхождении и, собственно, доброте и благородстве, как основных чертах его характера.