Читать Одна тысяча секретов

Зоя достала из первого ящика стола белоснежный лист бумаги, взяла ручку и замерла. Как нужно писать завещание? Она протяжно вздохнула. В семнадцать лет этот вопрос мало кого интересовал. Конечно, можно было бы залезть в интернет, но оставлять следов Зое не хотелось.

Она наклонилась ближе к листу и вывела четким каллиграфическим почерком: «Я, Туманова Зоя Валерьевна, завещаю всё свое имущество…»

Её рука замерла. А какое собственно имущество она собирается завещать? Телефон, купленный родителями? Коллекцию сказок, которую начала собирать еще в детстве? Кому же всё это может понадобиться?

Зоя скомкала лист бумаги и швырнула его в ведро. Он отскочил от бортика и упал на бежевый ковер. Зоя с раздражением на него посмотрела. День и так вышел хуже некуда, а тут еще и этот несчастный лист жуть как бесит. Зоя встала, выкинула его в мусорку. Когда врач два года пытается поставить тебе диагноз и даже собирает для этого научную конференцию, то невольно начинаешь подозревать худшее. Первые шок и злость на судьбу уже прошли, оставив после себя потерянность во времени и пространстве. Зоя не знала, как решить сложившуюся ситуацию, поэтому решительно не хотела про неё думать. Чего быть, того не миновать.

Она подошла к окну. Последние деньки лета перед её выпускным классом в Краснодаре вышли очень погожими. Ярко светило солнце, пели птички и громко смеялась детвора за их высоким забором. Ветер растрепал её длинные русые волосы, и Зоя поморщилась. Она собрала их в хвост и села на широкий подоконник. Дело даже не близилось к вечеру, а делать ей, как в известном стихотворении, было нечего.

Зоя посмотрела во двор на бассейн и розовый сад, за которым ухаживало несколько садовников. Её семья никогда не бедствовала, о чем говорил их шикарный трехэтажный особняк, автопарк и множество слуг вокруг. Кроме садовников во дворе Зоя заметила уже стареющего дворецкого Ивана Дмитриевича, чистильщика бассейна – совсем мальчишку Кирилла, и вышедшую из кухни тайно покурить полную повариху Людочку.

Зоя почувствовала, что сердце у неё начинает успокаиваться. Больше всего ей нравилось просто сидеть незамеченной и наблюдать за людьми. Наверное, после смерти времени у неё на это будет более чем предостаточно. Зоя уткнулась лбом в оконную раму. На самом деле умирать ей совсем не хотелось, но сегодня в больнице ей дали вполне однозначный диагноз. Жить ей осталось около года. В лучшем случае два, но для этого, по-мнению Зои, ей надо полностью отказаться от жизни – лечь в больницу и позволить врачам ставить над ней эксперименты.

От подобных мыслей её передернуло. Пусть уж лучше она проживет вдвое меньше, но так, чтобы потом ни о чем не сожалеть. Сейчас же ей хотелось очень многого. Уйти с домашнего обучения и начать посещать среднестатистическую школу, сходить куда-нибудь с друзьями, которых у неё никогда не было, прийти домой хоть раз ночью и… чтобы никто так и не узнал про её болезнь.

– Зоя, я мог скрывать от твоих родителей наши консультации, которые на минуточку начались два года назад, но подтвержденная болезнь скованного человека это уже совсем не шутка. – Павел Викторович устало снял очки и потер переносицу.

– Пожалуйста, я не хочу провести остаток жизни под домашним арестом. Вы же сами сказали мне, что лекарства нет, а болезнь быстро прогрессирует. – Зоя умоляюще посмотрела на врача.