У Елены Мироновны,
как обычно, полон стол вкусняшек, начиная с моих любимых эклеров и заканчивая
печеньями из любимой кондитерской.
- Хорошее утро, -
улыбаюсь.
- Хорошее, моя девочка.
Я так рада, что тебя, наконец, выписали, что словами не передать. Ну что, съешь
что-нибудь?
- Да нет, я не
голодна. Чаю бы выпила. С лимоном.
Крёстная тут же
засуетилась, включила чайник. А мой телефон завибрировал новым входящим
звонком. Разумеется, я не ответила, перевернула мобильный экраном вниз.
- Что, этот опять
названивает? И как это он тебя из больницы со мной отпустил?
- Я сказала ему,
что нам нужно пожить отдельно. И он согласился.
- Надо же.
Согласился он. На развод тебе подавать надо, а не бегать от него. Он тебя уже
замучил.
- На развод я не
могу, Елена Мироновна. Пока не могу. Сложно объяснить. Просто поверьте мне.
- Да я-то верю,
дорогая. Ты только возвращаться к нему не торопись. Пусть немного помучается.
Может мозгов прибавится. Хотя я, если честно, сильно в этом сомневаюсь.
Я не стала
комментировать её факты, потому что сама всё знаю. Илья не изменится. Никогда.
Но что делать, если я его люблю? Отказаться от любви? Возненавидеть себя за
это?
Я не знала, что
мне делать. И думать об этом пока не желала.
Лицо понемногу
заживало. Не так быстро, как мне хотелось бы, но заживало. И мне нужно было
время, чтобы отдохнуть и свыкнуться с мыслью о своей беременности. Для меня она
стала сюрпризом, как и для Филатова. Нам обоим нужно привыкнуть и приготовиться
к появлению на свет нашего малыша. Сможем ли мы с Ильёй стать хорошими
родителями? Хотелось верить, что да. Но для этого Илья должен измениться в
лучшую сторону. Хотя бы немного сдвинуть этот ледяной айсберг.
Говорить с ним мне
пока не хотелось. В том плане, что нечего нам друг другу сказать. По красней
мере пока.
Когда спустя час в
дверь позвонили, я уже знала, кто это. Он каждый день присылает курьера с
цветами и подарками. И мне каждый раз хочется перезвонить ему и поблагодарить,
но это было бы глупо. Зачем тогда брать перерыв в отношениях?
Сегодня с огромным
букетом лилий меня ждал плюшевый мишка. Не драгоценности, как обычно, а простой,
коричневый мишка. Я прижала его к груди, взглянула на Елену Мироновну, а та
вздохнула и покачала головой. Она не понимала и не принимала наших отношений. Я
и сама знаю, что их нужно было давно прекратить. Но я не смогла наступить себе
на горло. Не смогла бросить его после первого же проступка. И после второго и
третьего… Я дурочка, танцующая на граблях и чем сильнее меня бьет по голове,
тем быстрее я теряю разум.
Мишку я забрала к
себе в постель, крепко прижала его к груди и заплакала. Мне даже казалось, что
игрушка пахнет им… Глупо, конечно, едва ли он сам заморочился и побежал
покупать мне мишку. Но так хотелось верить. Что всё это не красивая картинка, а
что-то настоящее, родное.
Елена Мироновна
поглаживала меня по плечу, тяжело вздыхала. Она видела, как мне плохо и
ненавидела Илью ещё сильнее.
- Ну хватит. Что
такой с этой игрушкой? Дурочка. Нашла чего плакать.
- Я не могу… Не
могу! Слышите меня, не могу без него!
- Да я, милая моя,
не только слышу, но и вижу. Знаю, что рано или поздно ты к нему вернёшься.
Только прошу, потерпи немного. Он свой шанс должен заслужить. А иначе все твои
слёзы потеряют ценность.