Читать (Не)милая Мила

Мила

ноябрь 2016 года

- И ребенка ты родила только для того, чтобы сосать из меня деньги!

Ребенка, баран, я родила только потому, что кто-то не признает другой контрацепции, кроме минета и «я вытащу». А еще потому, что – дура такая! – все же надеялась на какие-то подвижки. Как и миллионы других дур, которые наивно верят, что масик бросит свою старую кикимору и женится на ней, молодой и прекрасной. Ну хочется же верить, что все бабы как бабы, а ты – богиня.

Нет, Милочка, ты не богиня, а такая же овца, как и все прочие. И радуйся, что он на тебе не женился. Потому что как одной жене изменил, так и тебе изменял бы. Кармический бумеранг не нами придуман.

Хотя… вот скажи сейчас, что заберут у меня Инку и буду я жить себе спокойно, без проблем… На такой нахер пошлю, мало не покажется.

- Что-то с памятью моей стало, - пропела, сосредоточенно ковыряя зубочисткой зуб с отколовшимся углом. Вот засада, только хотела денег на ремонт фасада выцыганить, а тут такое. – Котик, напомни, разве я просила тебя о чем-то? Я просто показала бурундука, а ты сказал: рожай, помогу. Или мне приснилось?

- Прекрати звать меня Котиком! – Кот швырнул ложку, и она со звоном ускакала куда-то в угол.

- Как скажете, Константин Сергеевич, - я пожала плечами и демонстративно посмотрела на часы. – Прошу прощения, мне за вашим ненужным ребенком в садик пора идти.

А ты думал, я тут плакать буду? Нет уж, я все свое давно выплакала. А если и припрет, то точно не при тебе, не дождешься.

Кот встал, вынул из кармана пиджака жидкую пачечку пятитысячных купюр и швырнул на стол так, что они разлетелись веером.

- Благодарствуйте, Константин Сергеевич, - я методично собрала бумажки и сложила стопочкой. – Письменный отчет о потраченном изволите? В трех экземплярах?

- Людмила, прекрати паясничать!

- А ты мне запрети. Или что? Лишишь в наказание свою дочь финансирования?

Фу, до чего ж это мерзко! И сам ты мерзкий. Просто мразота.

Мужчина, а вы вообще кто? Куда вы дели моего Котика? Убили и сожрали?

Впрочем, не стоило себя обманывать. Периодический контакт гениталий и сказанное несколько раз в запале «Люда, я тебя люблю» никоим образом не делало данную мужскую особь моей. Четко пропечатанный в паспорте штамп свидетельствовал о его принадлежности Надежде Викторовне Колмаковой, по крайней мере, с точки зрения закона. Как юрист, пусть даже медицинский, я это прекрасно сознавала.

Ой, как права была мама!

Мила, говорила она, все бывает. Люди влюбляются, уходят из одной семьи, заводят новую. Но если мужик сразу же не развелся и на тебе не женился, вот увидишь, он этого и не сделает. Будет тянуть, обещать, просить подождать, а ты потом останешься у разбитого корыта.

Да, мама знала, о чем говорила. Но разве кто-то слушает маму? Разве мама что-то понимает в жизни? Она еще при Сталине родилась, в другой стране и в другое время. Почти в каменном веке. Нет, она, конечно, хорошая, но ей не понять меня – такую сложную и вообще особенную. И любовь у меня самая что ни на есть особенная, такой никогда и ни у кого не было и не будет. И если Котик просит подождать, значит, у него есть на то особые причины. И, конечно же, я подожду.

А потом вдруг внезапно вашему ребенку уже три года, а Котик все так и женат на своей Наденьке, у которой важный папа, с которым лучше не ссориться.