Пролог
г.Чикаго, Штат Иллинойс. 2012 год
-А теперь, Гвиневра Фарчайлд, Максвел Уиллоу, Роман Бурлеску, выслушайте приговор, который вынес вам суд. – После монотонного, кажущегося нескончаемым чтения приговора, судья неожиданно встал во весь рост, нарушив дремотное оцепенение немногочисленных слушателей. – На основании изложенного и руководствуясь статьями … суд приговорил … признать виновными … и назначить наказание … в виде лишения свободы … на двадцать лет…
Этого не может быть. Сердце исступленно забилось, заглушая слова, не давая им проникать сквозь пелену страха, парализовавшую мозг. Этого не может быть. Это неправда! Дженна обвела потрясенным взглядом зал. 78-летний судья Чарльз, опустив голову, продолжал читать, снова перейдя почти на шепот. Красавицы-жены приговоренных осоловело хлопали ресницами, должно быть, как и она, не веря в реальность происходящего. Из задних рядов послышался первый всхлип. И вдруг все разом заголосили, забыв о судье и бросаясь на шею друг другу. У двери засуетились охранники. Она почувствовала, как слабеют колени. Неужели это конец? Конец ее юности, ее жизни, ее надежд? Нет. Надо взять себя в руки. Из каждого положения должен быть выход. Безвыходных ситуаций не бывает. Тонкие пальцы девушки инстинктивно сжали талисман, который она, не снимая, носила на груди уже полгода – с тех пор, как неведомая сила привела ее в крохотный магазинчик, напоминающий волшебную лавку из «Тысячи и одной ночи», на тихой улочке Спрингфилда. Талисман изображал молот Тора (древнего скандинавского бога) – молот, разящий препятствия. Тогда он сразу притянул ее взгляд, и Джен купила его на последние, оставшиеся в кошельке деньги, просто повинуясь внезапному порыву. Любовно погладив поверхность молота, и крепко зажав его в руке, девушка ощутила привычное тепло. Тепло разлилось по всей руке, дошло до груди, принося ощущение покоя, вселяя надежду. Она больше не слышала ударов сердца – оно как-то сразу затихло, вернув себе привычный ритм. Еще через минуту страх, сковавший тело, отступил, и Дженна гордо подняла голову. Она невиновна и все еще жива, а настоящая справедливость рано или поздно восторжествует.
Она будет бороться за свою свободу.
И да поможет ей Бог.
«Седьмая дева в год седьмой придет,
Из рода галлов, дерзка и горда.
Она злой рок от дома отведет,
И вместе с нею в дом придет вода.
Беда тому, кто деву оскорбит,
Беда тому, кто встанет на пути,
Ее любовь проклятье победит,
Погаснет солнце, чтобы вновь взойти.»
Англия, 1157 год
– В замке осталось запасов воды всего на два дня, милорд. Еще через два дня умрут младенцы и немощные. Потом наступит черед женщин. Они будут умирать медленно и мучительно, а мы… – Голос провидца сорвался на хриплый шепот.– Мы должны будем молча наблюдать все это, не в силах хоть чем-то помочь, хоть как-то облегчить их страдания.
– Хватит! – Сэр Алан Уинфред де Брей, третий граф Торктон, с размаху опустил кулак на отполированную до блеска столешницу. – Вместо того, чтобы ныть, мы должны искать выход, Малкольм. Безвыходных ситуаций не бывает.
Светло-голубые, на выкате, глаза управляющего упрямо блеснули, а сурово нахмуренные выцветшие брови окончательно сошлись на переносице, придав его широкому добродушному лицу комически-грозный вид.