Акселиус проснулся оттого, что его поясница кричала от боли. Он чувствовал себя так, словно тонкое лезвие напоминающее нож глубоко вонзилось ему в позвоночник. Но нет, это был не нож в его позвоночнике, потому что мужчина держал его в правой руке… В панике он распахнул свои бледно-голубые глаза. Акселиус обнаружил себя снаружи, лежащим на пороге своего дома. Дождь барабанил по навесу над ним. И все же он дрожал в й пижаме. Белая в темную полоску, пижама была подарком его дочери на его пятидесятилетие, но от мокрого хлопка ему стало еще холоднее и без того в морозную ноябрьскую ночь.
Темно-рыжий мужчина задумался, пытаясь разглядеть окружающую его среду, но было слишком темно.
Молния расколола небо каким-то мрачным образом. Мир тонул в проливном дожде, но краткого света было достаточно. Его взгляд вернулся к своей правой руке и ножу, который он сжимал в своей руке.
Только нет, это было не лезвие, это был любимый нож его жены Сефии, которым она нарезала все, от хлеба до говядины. Под дождем Акселиус почти слышал, как его жена Сефия вчера точила этот самый нож на кухне. Куда она положила его после того, как закончила? В третьем ящике рядом с раковиной?
Еще одна молния расколола небо, более крупная, и мужчина мельком увидел части своего тела. Он думал, что промок от дождя – и так оно и было – пижама прилипла к его худощавому телу, когда седовласый мужчина встал. Мокрая пижама заставляла его тело чувствовать себя еще более стройным, чем оно уже было. Но это было еще не все.
На правой стороне его живота красовалось большое темное пятно, темные и резкие брызги выделялись на фоне полос.