Читать Жатва

«Любая достаточно развитая технология неотличима от магии».

Третий закон Кларка.

«Чуть более 1 % человеческой ДНК кодирует белки, отвечающие за почти все важные биологические процессы в организме. Еще 7 %, предположительно, участвуют в переключении генов, кодирующих белки – в разное время, в ответ на разные факторы и в разных частях организма. Остальная часть генома – это остатки эволюционного материала, ее можно назвать «мусорной» ДНК». Остальная часть генома – это остатки эволюционного материала, ее можно назвать «мусорной» ДНК».

Из отчета исследователей-генетиков Оксфордского университета (Великобритания), 2014 год.

«С точки зрения пчелы, она просто живёт своей жизнью, и только пасечник знает, что на самом деле она собирает для него мёд. Пчела никогда этого не поймёт, потому что пасечник выходит за пределы ее масштабов мышления».

Автор неизвестен

Темно. И холодно. Ч-черт, да что ж так холодно-то?

Онемевшие пальцы скользят по шершавой, задубевшей простыне. Запястьем касаюсь обжигающе холодного металлического поручня, и по телу пробегает судорога от озноба. Кое-как разлепляю веки, пытаюсь приподняться.

Голова тяжелая, как гиря, шея без подушки затекла до ломоты в позвонках. Поворачиваюсь на бок. Справа – слабый колышущийся отсвет от приоткрытой двери. Он выхватывает из полумрака голую стену, до половины отделанную кафелем. Рядом – закрытый шкаф и тумбочка, на ней тускло поблескивает какая-то медицинская утварь. Над головой нависла, как НЛО, массивная шайба светильника с выпуклыми линзами.

Я что, до сих пор в операционной? Но, похоже, ночь уже на дворе.

Мозг пронзает догадка, от которой сердце невольно замирает, будто оцепеневшая от страха птаха, а потом начинает колотиться с удвоенной скоростью.

Я что, снова оказался ТАМ? Нет, нет, нет… Нет!!

Делаю глубокий вдох, стараюсь успокоиться. Взгляд мечется по стенам, расчерченным причудливым узором из теней и пятен света. На несколько секунд зажмуриваюсь, чтобы не отвлекаться ни на что, кроме собственных эмоций и ощущений.

Годы тренировок дают о себе знать – вспышку паники удается погасить в зародыше. Пульс постепенно нормализовался. Но тут откуда-то издалека, сквозь толщу стен, донесся истошный женский вопль, расслоенный гулким коридорным эхом. Я непроизвольно дернулся. Приподнялся, сел, опираясь на поручни. Все пришлось делать медленно – руки дрожат, локти подгибаются от слабости.

Замер, прислушиваясь. Показалось?

Крик не повторился – наоборот, все стихло, только за окном, плотно закрытым рулонной шторой, шумят порывы ветра и злого дождя – будто горсти песка в стекло бросают. Похоже, град. И крупный. Одна за другой полыхнули две молнии, на доли секунды отпечатывая на стене тень от перекрестья оконной рамы.

Может показаться странным, но меня это немного успокаивает. Потому что ТАМ не бывает звуков и яркого света. Наоборот, все будто тонет в сером рыхлом тумане. Как пелена помех на старых ламповых телевизорах.

Значит, все в порядке. Рецидивов не было больше десяти лет. И сейчас тоже все будет хорошо. Надо только успокоиться. Успокоиться… Успокоиться…

Ловлю себя на том, что шепчу это слово вслух, покачиваясь взад-вперед.

Зажмурился и еле слышно зашептал детскую считалочку, за многие годы превратившуюся для меня в своего рода заклинание.