(Белла Гусарова)
«Муза Дальних Странствий» – и не только территориальных – наиболее известна как вдохновительница Николая Гумилёва. Его наследникам, акмеистам, стилистически следует классическая, ЛИТОшная традиция, в то время как верлибратство идёт за футуристами. Однако «преодолевшие символизм» именно от него наследовали тоску по мировой культуре, и именно она – основная отличительная черта стихотворений Беллы Гусаровой, самой «иностранной» из мне известных русскоязычных поэтов.
Влияние в искусстве не красит, но при наличии таланта и не уродует произведения, действуя как наследственность: похоже, да не то же. Иностранность строк Беллы поэтому, как понятно, не от зарубежных предшественников, но сюжетная, содержательная. Поэтесса в последних книгах обращается по преимуществу к Востоку, но и Запад ей не чужд.
Подтверждение тому – новый сборник «Каменный мох». Здесь объединены тексты о двух исторически связанных цивилизациях – собственно, «обработка» первой «обтесала» вторую. Это соответственно скандинавы – и… славяне, потому что
Так хотелось мне в этом стихотворении
Хоть немного стать русской!
Порядок разделов, кстати, обратный, точнее, расширяющийся, как Вселенная – сначала более южная цивилизация, затем посевернее, затем и вовсе путешествия: «Над Смородиной-рекой», «Под кроной ясеня» и «Между морем». Жизнь, вышедшая из воды, обретя разум, стремится покорить аморфную стихию эмоций, подмять её под себя дающим свободу деревом кораблей.
Что ж, начнём плавание – и/или скольжение той самой бояновой мысью, которая то ли мышь, то ли белочка (и ещё встретится нам в текстах сборника) по каменному мху.
Раздел славянский – как и последующий – оригинально интерпретирует малоизвестную читателю рядовому мифологию, которая заслуживает данного наименования дважды – в том числе из-за требования реконструкции – научной, или, а ведь это не хуже, творческой. И перед вами – реабилитация Кащея и Бабы Яги, которую Белла показывает как одну из первых феминисток – матриархат был, есть и будет:
старые кости белели в траве.
баба Огуда пинала их, злая
на мужиков, видя в каждом козла,
<…> так баба Яга
стала старейшиной древнего Рода. <…>
матриархатовые палачи
ждали дряхления бабы нахальной.
<…> Дедовщина вернулась на Русь.
но все мы помним бабусино имя.
помним, Бабусь!
Потому что мужское дело, война, не добро –
Кровь, пролитая в землю,
родная или чужая,
будет красной!..
И князья-воины – что Ольга-Прекраса, что Олег Вещий – пусть мягко, но критикуются, и куда как больше сочувствия проявляет путешествующая сквозь времена «фемина» к тварям фантастическим – даже в насмешке скользит понимание их, таких человеческих на самом деле, проблем: Змей Горыныч в результате внутреннего конфликта умов
… обожает поговорку: "лишний – третий"
но другую ненавидит:
"одна голова хорошо, две лучше".
Скандинавский раздел лично мне напомнил «Раненый камень» Аллы Горбуновой – тринадцатый и самый мистический раздел «Внутри звездопада». В нём к ненавязчивому, но глубокому феминизму
хочу сверхъестественной девой
замужества избежать
(Валькирия)
добавляется мотив скальда – вне зависимости от пола и даже биологического вида равного богам:
Белка Вострозубка-Рататокс,