Читать Беременная в шестнадцать

На меня таращилось пучеглазое богомерзкое существо. Губы поджаты, из носа течёт. Я отвернулась от зеркала. Не такой, не такой я видела себя в шестнадцать.

Меня ждал подготовительный год в Лондоне, а потом поступление. Папа всегда хотел, чтобы я училась в зарубежном ВУЗе, а потом вернулась на Родину. Так, говорил, шансов у меня в этой жизни будет больше.

Что ж, после ожидающей его оглушительной новости он точно скажет, что все шансы я уже просрала.

На мой четырнадцатый день рождения Танька пригласила кучу парней. Я знать их не знала. Да и, честно говоря, хорошо б, если б так и оставалось. Там был высоченный Егор, от которого воняло затхлым потом. Уверена, он и человеком был с гнильцой, но выяснять не стала. Был ещё какой-то волосатый дрищ, который хлебал в два горла, а потом из них же блевал. Ещё пара ноунеймов, которые даже толком меня не поздравили. В смысле, не поздравили вообще. Пришли молча и под шумок стали хлестать моё пиво.

Тётя Заруфа из палатки возле дома отвесила мне несколько ящиков, но заботливо предупредила много не пить. И взрослым не сообщать, откуда такое добро. А оно нам надо? Быстренько всё стащили на дачу к Вадику, там и отмечали.

Родителям я, конечно, сказала, что иду на ночёвку к Таньке. А она своим – что ко мне. Они вообще не общались, хотя мы дружили с третьего класса. Мои так-то нелюдимыми были, всё дом да их храм. Ну и посиделки с верующей роднёй и единомышленниками. Я старалась избегать эти сборища после того, как один из четвероюродных дядь пошерудил у меня под юбкой.

Девчонок на даче тоже было много. Даже больше, чем мне хотелось. Нет, я, конечно, за феминизм и женскую солидарность, но вот мерзкая Светка с выменем и седлом перетягивала на себя всё внимание. Особенно злило, что крутилась возле новенького паренька с чёрными волосами и широкой спиной.

Я сразу обратила на него внимание. Он приехал чуть позже на собственной тачке. Вошёл весь такой гордый и улыбчивый. Ну что, говорит, где тут именинница! А я, с кучей чипсов во рту, уставилась на него и помахала, как идиотка.

– Ну тогда поздравляю! – он вынул из кармана кулон, и я чувствовала его тёплые руки у себя на шее, когда он его застёгивал. Потом чмокнул в щёчку и сказал: – Наливай, именинница, за здоровье же надо выпить.

Я промямлила ему благодарности, теряя крошки, и, вся покрытая мурашками, потянулась за первым попавшимся бухлом.

Он потом произнёс какой-то тост, но я уже ничего не слышала. Как-то совсем мозги отключились, хотя я ещё и выпила-то совсем ничего. Просто… я просто влюбилась с первого взгляда.

Всегда думала, что такой и должна быть настоящая любовь. Что вот эти вот все долгие общения, зарождения чувств, которые во что-то там перерастают – это всё ерунда. Говорят же, что есть половинки. И он – точно был моей.

Когда он ко мне прикоснулся, внутри что-то будто бы взорвалось. Меня крыло так, как не крыло, когда я на всём ходу влетела на велике в забор.

Вадик, он тогда шёл в одиннадцатый класс, но точно был девственником, решил, что, раз он предоставил мне свою дачу, я должна ему предоставить свою…

Короче, решил, что пришло его время стать мужиком.

Не помню, как, но мы оказались с ним наедине. Курили во дворе, потому что внутри, ясное дело, всё б провоняло, и предки запретили бы ему приглашать друзей. Я села на ступеньки крыльца и смотрела на расплывавшиеся от возлияний звёзды. Они были похожи на картинки из книг по астрономии, которые вечно показывал брат, когда думал, что это мне интересно. Мелкой, помню, я и правда смотрела их с удовольствием, пока он не стал меня учить тому, как это всё называлось. Алькафрах, Мулифен, Хедус. Годам к девяти – самому было уже шестнадцать – отстал, когда я ткнула в московское небо и сказала, что всё это чушь и таких звёзд не бывает.