— Как вы сегодня себя чувствуете, Иван Иванович? — ласково спрашиваю я
старичка, лежащего на больничной койке.
Сейчас он кажется таким милым и
безобидным! Я протягиваю ему пластиковую тарелочку с таблетками, внимательно
контролируя, чтобы он съел все. До одной.
Нам здесь не нужны буйнопомешанные.
Только тихие безобидные психи,
доживающие свой век в нашей частной клинике для богатых.
— А я бы тебя трахнул, — вдруг, подняв
на меня свои небесно-голубые глаза, изрекает из себя Иван Иванович, запивая
лекарства водой. — Я в своё время знаешь сколько баб оттрахал? — делится он со
мной фактами своей биографии, и я лишь равнодушно смотрю на него.
Всё это я слышу не в первый раз.
Я ведь всё-таки прохожу интернатуру, и
когда я пошла учиться на психиатра я прекрасно понимала, что меня ждёт.
Не только розы с фиалками.
А вся грязь и нечисть человеческой
души, которую обычные люди умеют хорошо скрывать. Маскировать.
А вот несчастные мои пациенты –
нет.
Поговаривают, что когда-то Иван
Иванович был очень страшным криминальным авторитетом, но потом у него съехала
кукушка, и его заботливые наследники запихали его подальше с глаз долой, чтобы
уже спокойно наслаждаться всеми его нечестно нажитыми богатствами.
Делаю пометки в своём медицинском
журнале. И на прощание улыбаюсь своему пациенту:
— Иван Иванович, вот и умничка.
Отлично. Хорошего вам дня! И не забудьте, что сегодня после обеда у нас будет
лото в общем зале!
— На хрен мне твоё лото! Я лучше бы
тебя в жопу оттрахал, киска! — слышу я его скрипучий мерзкий голосок за спиной,
пока Степа, наш здоровущий медбрат, закрывает за мной дверь на ключ.
Не сказать, чтобы я совсем не реагировала
бы на такие реплики, но я профессионал, и я умею не принимать это всё на свой
счёт.
Как знать, каике образы проносятся
сейчас в воспалённом мозгу бывшего босса мафии? И мне это очень любопытно,
потому что я планирую написать докторскую диссертацию «Сексуальные отклонения у
психически нестабильных пациентов».
Ну и огромный Стёпин торс, по правде
говоря, внушает мне доверие и спокойствие. Я знаю, что он всегда внимательно
наблюдает за тем, что происходит в палате, и не даст меня в обиду.
Я захожу в палату к Зареме — тихой
кроткой девушке с бархатными бездонными глазами. Я каждый раз поражаюсь её
красоте. И её вечному молчанию.
В истории болезни не написано вся её
история жизни, но я знаю, что на должна была выйти замуж за очень богатого и
влиятельного человека на Кавказе, но прямо перед свадьбой её изнасиловали.
Жестоко.
Никто не знает, кто это был, возможно,
конкуренты из враждующего с её женихом клана.
Девушка была испорчена и опозорена.
Богатые родители запрятали её подальше,
и теперь она хранит вечное молчание, и никакие мои таблетки пока не смогли
вытянуть из неё и слова.
Каждый раз я ей пытаюсь объяснить, что
в наше время есть куча способов восстановить девственность, если она вообще
кому-то нужна. Лучше ведь жить на свободе вдали от дома, чем продолжать сходить
с ума в нашей хоть элитной, но всё-таки психушке. Как знать, может быть, я
когда-нибудь достучусь до неё.
Ещё один пациент, к которому я захожу
только вместе со Стёпой — это профессор Рудицкий. По его утончённому и
интеллигентному виду совсем не скажешь, что он убивал своих любовниц. И съедал
их. Совсем как доктор Ганнибал Лектор.