Читать Боевые операции в Северной Африке и на Западном фронте в Европе. 1940–1944

Шрифт

Интервал

Edited by Liddell Hart

THE ROMMEL PAPERS

Введение

Воздействие на мир меча Роммеля прирастет силой его пера. Ни один полководец в истории не оставил описаний своих кампаний, по яркости и ценности сравнимых с роммелевским, теперь в основном извлеченных из различных тайников и собранных в этом томе.

Ни один военачальник не дал такой наглядной картины своих операций и методов командования. Больше никто так ярко не отразил на бумаге динамизм блицкрига и скорость движения танковых войск. Во многих отрывках захватывающе передано ощущение стремительного движения и быстрого принятия решений: Роммель везет читателя с собой в своей командирской машине.

Великие полководцы были по большей части скучными писателями. Помимо отсутствия литературного мастерства в описании своих сражений, они, как правило, склонны затуманивать работу своей мысли. Повествуя о своих действиях, они мало сообщают потомкам об их мотивах. Исключение представлял Наполеон, но ценность его рассказа снижает беспринципность в интерпретации фактов сверх общепринятой нормы и стремление потасовать бухгалтерский баланс. Как и у Цезаря, его сочинения не просто приукрашены, но созданы с пропагандистскими целями.

Повествование Роммеля поразительно объективно и образно, и в процессе написания его, как и большинство творивших историю личностей, безусловно, заботило собственное место в ней. И несмотря на то что в трактовке событий он проявляет естественное стремление оправдаться, починена она жгучему интересу к военным урокам походов. Его свидетельства необычайно хорошо выдерживают критический анализ и проверку другими источниками. В них можно отыскать ряд фактических ошибок, однако меньше, чем во многих официальных и личных повествованиях, оппортунистически подогнанных под послевоенное знание. При отдельных спорных трактовках нет слишком часто встречающегося в подобных рассказах преднамеренного выпячивания национальных или личных заслуг.

Четкость и высокая точность, отличающие нарисованные Роммелем картины операций, еще примечательнее оттого, что стремительные танковые сражения, в особенности в пустыне, обычно оставляют смутные впечатления. Ясность нарисованной Роммелем картины во многом обусловлена манерой его командования – привычкой идти вперед и стремлением находиться в решающий момент близ решающего места, а также длительными самостоятельными тренировками наблюдательности, зорким профессиональным взглядом, замечающим в происходящем главное, а также умением это главное зафиксировать. Проявлением этого качества была его страсть к фотографированию при каждом шаге продвижения вперед – как и у Лоуренса Аравийского на арабском театре военных действий Первой мировой.

Эти два мастера ведения войны в пустыне при всех различиях в темпераменте, круге интересов и философии обладали заметным сходством. Их поразительно сближало чувство времени и пространства, инстинкт внезапности, умение использовать местность и благоприятную ситуацию, сочетание гибкости с предвидением, а также идеи прямого личного командования военачальника. Еще одна чисто военная общность состояла в приложении механизированной мобильности к войне в пустыне. Лоуренс, в массовом сознании чаще всего представляемый верхом на верблюде, одним из первых осознал, насколько новые средства передвижения могут изменить войну в пустыне, что в зародыше и в миниатюре продемонстрировал боевым применением нескольких броневиков и самолетов. Широкое использование Роммелем этих возможностей привело бы знатока военного дела и революционера по натуре Лоуренса в восторг.