Четыре из пяти места Верховых были заняты. После свержения старой власти отпала всякая нужда в приставке «Серафимы», так как теперь Верховыми были и демоны. Ярким примером того являлся Роленд, что сидел на третьем от панорамного окна троне. Его взгляд был вдумчив и сосредоточен – но согнутые пальцы говорили о некотором напряжении. Хорошо скрываемом.
Еще один демон, избранный после заточения Финубуса, сидел на пятом троне – так же искусно скрывая свои эмоции. Ангел, что восседал на четвертом троне между ними, подпер подбородок ладонью, не спуская глаз со стоящей у массивного стола, бывшего еще при правлении Финубуса у Серафимов, к ним спиной внушительной фигуре.
Фигуре Дарнордеса.
Его трон – самый первый, пустовал. Он редко когда садился на него, предпочитая обсуждать все кратко, эффективно и надолго не рассаживаясь. Последний трон, следующий за ним, занимала Атиль, вторая правительница Поднебесья. Ее русые волосы теперь были чуть длиннее плеч – едва доходя до груди, но все так же не отличались густотой. Губы едва заметно блестят, взгляд устремлен на партнера.
Дарнордес резко повернулся к Четырем участникам Совета, равнодушно и серьезно пройдясь мельком взглядом по каждому. Слова, что он сказал ранее, все еще висели в воздухе, будто ощутимо делая его более вязким, словно в Долине Смерти.
Когда Дарнордес заговорил вновь, голос его, как и всегда, был холодный и безэмоциональный. Суровый взгляд, напряженные плечи – глядя на него, Атиль подумала, что, кажется, он никогда не избавиться от этого. Всегда будет в состоянии готовности «вскочить и бежать», где бы не находился. Как тогда, в покоях своего же лагеря, когда его волевое лицо озаряли языки пламени.
– Он спустился на землю и сплачивает смертных вокруг себя – эхом отскочил его голос от стеклянных стен главного помещения Верховой Башни – пробивается выше, становится заметным.
– Зачем ему это? – нахмурился Роленд.
– Не знаю, зачем он это делает – но точно не во благо Равновесия и наверняка не просто так.
– Он слишком умен для обычной забавы – согласился ангел.
– В любом случае – его надо вернуть – подвел итог Дарнордес тоном, не терпящим возражений, и хладнокровная жестокая ухмылка скользнула на его губах, словно скрывая более потаенные эмоции – долгожданное воссоединение с ранее усопшем. Здесь я разберусь с ним сам.
Атиль с некоторой задумчивостью свела брови к переносице:
– Странно только, почему он именно сейчас вышел из тени, спустя столько сотен лет?..