Человек с седыми усами указал деревянным молоточком на левую часть зала. Там сидело человек тридцать. Но табличку с номером четырнадцать подняла дама в пышном фиолетовом платье и в французского фасона шляпке. Шляпка ей явно была не к лицу. Но ей, похоже, было все равно.
– Двести тысяч.
Все повернулись к ней. Даже народ в правой части зала.
– Двести тысяч от мадмуазель Бланшет. Принято, – разлетелось по залу музея.
Колонны, выполненные в греческом стиле, отражали его голос и музыкой разносились по залу. Старик в щегольском красивом костюме черного цвета вытянул свободную руку и провел невидимый жест, демонстрируя картину.
–Триста, – раздалось в правой части зала.
– Триста от сталелитейного магната господина Альфреда Хобса, – объявил ведущий аукциона. И по залу раздался ропот.
– Триста раз. Триста два. Триста три. Продано за триста господину Альфреду Хобсу.
По залу раздались громкие аплодисменты, и два человека в костюмах сняли с главной трибуны картину и понесли ее в другой зал. В этот зал и отправился господин Хобс.
Собственно, о картине. Ничем не примечательные, скромные нектарины в зеленой мисочке. Рядом с ними сидела сибирская кошка и смотрела в окно. Там, в окне, был виден ромбообразный воздушный змей. Стол был простой, советского образца, с маленьким ящиком под кухонные принадлежности, белого цвета, слегка облупленный, по бокам с выемками. Да, там еще стоял стакан с молоком, который был наполовину пуст. Или полон. Зачем этот «шедевр» магнату? Да ни к чему. Просто купил имя. Нового модного художника из России.
Собственно, о художнике. Он присутствовал на этом аукционе. И это была не первая проданная его картина в этот день, лотов прошло уже десять. Но не будем о них. Он сам понимал, что они бездарны. Потерев усы и вставив наушники в уши, он включил Linkin Park – In Bitween. На глаза он опустил черные солнцезащитные очки. Руками провел по голове, растрепав волосы, и двинулся на выход. Он уже не слышал, что там происходило в зале. Не слышал и свои шаги. Только песня и улыбка от уха до уха. Сегодня он заработал полтора миллиона долларов.
Счастье? Нет. Это уже стало обыденностью. Пока была возможность, он рисовал, и его покупали. Он понимал, что всё, что он рисует, бездарно. Однажды он просто махнул три раза карандашом и ткнул черной краской на белом полотне. И эта картина ушла за восемьсот. Все называли это великолепным, чудесным произведением. Новым в мире искусства. Но он все знал. Он знал и ждал, когда все это закончится. И вот он в черном вельветовом пиджаке, в синих джинсах и красных кроссовках фирмы Адидас открывает ворота. А там его встречают толпы фотографов, щелкают своими аппаратами. Вспышки, которые он видит, и куча вопросов, которые он не слышит. Восторг, фурор. Он машет всем рукой и садится в свой дорогой автомобиль. И уезжает. Все было великолепно.
До того времени, пока он не открыл телефон и не увидел смс. «Через два дня срок платы за желание, детали сообщим». Абонент неизвестен.
Все. Мир остановился. Все потерянно. Голова закружилась. В наушниках почему- то заиграла ACDC «Дорога в ад». Хотя ее не было в плей-листе. Мистика. Вдруг появилась тошнота. Он потянулся за водой и пил так жадно, будто вернулся из пустыни после недельного путешествия без воды.